Глава 1. «Тот самый день»
Был первый день длинных праздников. Конечно же я не смогла отказать себе в удовольствии поспать до обеда. Солнце к тому моменту поднялось высоко, и его лучи ударили прямо в глаза. Тогда всё было замечательно, но непонятная тревога вновь закрутилась в клубок в груди, пытаясь выжать слезы. Нет. Сейчас плакать я не буду. Слишком хорошая погода.
Я неспешно перевернулась на живот, потянулась, словно кошка, и поднялась с кровати. Взяла книгу и вновь плюхнулась в постель. Это произведение лишь вчера было впервые мной открыто, но уже успело затянуть в свой мир. Оттого первым делом я за него и схватилась, вновь укутавшись мягким, тёплым одеялом в комнате, прохладной из-за форточки, что всю ночь была открыта. Прошла одна глава истории, за ней последовала другая. А мама в это время незаметно и тихо открыла дверь, а затем резко схватила меня за ногу. Я не вскрикнула, но из-за неожиданности резко дёрнулась, напугав и саму маму. Наш хохот заполнил всю квартиру, придав миру ту неповторимую атмосферу праздников и отдыха, ожидающего впереди.
Настолько интересная книга? – не переставая смеяться спросила мама.
Да! Очень! Быть может ты тоже её прочтёшь, как я закончу?
Если время будет. Завтрак, кстати, уже давно на столе. Если твой брат конечно его ещё не съел.
Скоро приду тогда. Только дочитаю.
Книгу? – саркастично уточнила мама.
Главу! – рассмеявшись ответила я.
На кухне красовались ещё чуть тёплые блины. Мама печатала что-то на компьютере, а я взяла тарелку, села рядом и начала наяривать вкуснейший завтрак со сметанкой.
Хороший всё же день, – сказала я, – Может съездим куда нибудь?
Я сегодня не смогу. Работа осталась. Ещё и Кирюху везти на кружок надо. А вот с завтрашнего дня я полностью свободна.
Ну ладно тогда. Всё равно по прогнозу погода всю неделю хорошая.
Как раз кстати мне написала подруга и позвала проехаться с ней в музыкальную школу. Я быстро доела, собралась и пошла к её дому. Она вышла и начала рассказывать сплетни, что я пропустила, а я пропустила почти все. Так и дошли мы до автобусной остановки. Слушала я в пол уха, периодически погружаясь в тревожные мысли, но через силу заставляя себя хоть иногда возвращаться в реальность.
И вот, мы сели в пустой транспорт, всё также продолжая диалог. Но тут же я ощутила тоску, что пожирала мне сердце. Тоску по человеку, что находится сейчас рядом со мной, буквально на соседнем кресле. Казалось, будто это наша последняя встреча. Но почему? Разве есть что-то, способное нас разлучить? Почему мне вновь хочется плакать?
Я тогда крепко обняла Вику. Она явно удивилась, ведь подобное поведение редкость для меня. Тем не менее она ничего не сказала, а лишь обняла меня в ответ. Думаю, она тогда тоже уловила то незримое предчувствие чего-то ужасного и неминуемого. Интуиция, увы, сработала верно.
Интуиция – вещь удивительная. Она действительно редко ошибается. Осечек почти не случается.
Я склонна считать, что это работа нашего подсознания. Мы ведь далеко не всегда улавливаем какие-либо детали, ещё реже запоминаем их. А вот подсознание ничего из вида не упускает и порой подкидывает нам подсказки о происходящем в виде предчувствия, что в народе зовётся интуицией. По правде сказать, лишь благодаря подсознанию я всегда избегала передряг, часто случающихся с остальными людьми.
Поездка на автобусе длилась чуть меньше получаса, но тем не менее показалась нам обеим самой длинной в нашей жизни. Мы пытались поддержать предыдущий диалог, но не выходило, поэтому остаток пути ехали в тишине, рассматривая друг друга, слушая музыку в общих наушниках и пытаясь навечно укрепить в памяти все наши черты лица. Я любовалась Викой, а Вика любовалась мной.
До музыкальной школы оставалось ещё немного пройтись пешком. Времени до начала занятий оставалось немного, но мы решили не торопиться, удлиняя свой путь через парк. Молодая зелень красовалась на деревьях. Всё было ярким, солнечным. Тополиный пух летал всюду, иногда приятно щекоча лицо. Этот же пух потом летал в помещениях и трепал аллергикам нервы. Я обнаруживала его везде: и в портфеле, и на одежде, и на полу комнаты. Всё кругом оживало. Ну разве в может случится хоть что-то плохое в столь восхитительный день?
Мы с Викой взялись локтями, и поддавшись весенней погоде отпустили все переживания. Обсудить мы тогда успели всё и вся. Поговорили обо всех знакомых, нашем будущем, литературе, музыке, людях, душе… Чем дальше – тем больше философии. Мы не боялись высказывать своё мнение, дополняя мысли друг друга и чуть дискутируя. Наши ноги слегка постукивали об извивающиеся дорожки и о мост, проходивший через речку.
На занятие мы, конечно, опоздали. Подходя к двери мы услышали приглушённые, но яркие звуки. Зайдя внутрь Вика быстро вытащила из чехла деревянную скрипку и встала к остальным, я же села на стул в углу помещения. Тонкие голоса инструментов захлестнули всю комнату. Играли тогда Прокофьева. Я почти не шевелилась и наблюдала за музыкантами. Мне всё казалось, что если я достану телефон или книгу, то обижу их. Поэтому я следила за их руками, наклоном головы, смычками, преподавательницей, успевавшей следить за всем оркестром. Довольно часто взгляд мой падал на Вику, как на самого близкого человека. Редко меня охватывала подобная застенчивость.
