Ситуация: опасность.
Режим: свертывание.
Мы занимаемся изучением и популяризацией культуры народов Кедао, все наши сотрудники – люди по-настоящему увлеченные, готовые сгореть на работе. – Госпожа Семелой, начальница отдела по связям с общественностью предприятия «Кедайские россыпи», излучала энтузиазм и доброжелательность. – Мы уже провели одну выставку и готовим новую, мы подготовили к изданию альбом, посвященный кедайскому искусству! Вермес, где у нас макет альбома? Надо нашим гостям показать, давай сюда быстренько!
Вермес бестолково моргал, откинувшись на спинку скрипучего стула. Он сейчас ничего не мог быстренько.
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
– Здесь… Лежит где-то… Здесь лежит, поищите сами… Был вот здесь…
Отвернувшись от посетителей, Семелой подскочила к его столу. На ее лице, скупо подкрашенном и припудренном, появилась гримаса тихого бешенства.
– Куда дел макет? – прошипела она еле слышно. – Тебе зачем его дали?
– Это… Лежит…
Начальница уже увидела то, что нужно, схватила, опрокинув стаканчик с карандашами, и вернулась к высокопоставленным гостям.
– Вот, посмотрите, пожалуйста, что мы сделали! – Ее лицо мгновенно разгладилось и осветилось доброй улыбкой. – Я этим занимаюсь, без преувеличения, днем и ночью, сама работаю и с фотографом, и с дизайнером, и с типографией, потому что больше никому нельзя поручить, приходится все делать самой. Мы хотим добиться высшего качества, проект у нас очень серьезный, одобренный на уровне правительства…
Посетители, двое молодых ребят, с виду типичные кедайцы – бронзовокожие, черноволосые, с довольно правильными чертами, – слушали ее вежливо, но без выраженного интереса. Они сидели в гостевых креслах у окна, а за окном, частично заслоненная «Адигамом» и двумя «Циминоями», парила над асфальтом их темно-зеленая с золотистым отливом машина, и прохожие замедляли шаг, чтобы рассмотреть ее получше. У Вермеса и эта машина, и они сами вызывали умеренный страх. Он знал, что это вполне естественно, так и должно быть.
Еще он знал, что работает в «Кедайских россыпях» и почему-то не может сменить работу, хотя ему здесь не нравится. Знал, что девушку, которая принесла гостям кевату в расписных фирменных чашках, зовут Тамьен и он должен жениться на ней, обязательно должен, хотя она ему тоже не нравится… Головная боль. Он подумал, что Тамьен ему нравится, и боль отпустила. Ага, вот оно что: надо жениться, чтобы не болела голова. Он живет в нескольких остановках отсюда, в скромной квартирке на улице Законотворчества. А раньше… Непонятно, что с ним было раньше, и опять начинает болеть голова… Раньше он жил у родственников в небольшом провинциальном городке и часто болел. Неприятных ощущений нет – значит, все правильно. Он приехал в Эсоду, чтобы сделать карьеру и жениться на какой-нибудь столичной штучке, Тамьен как раз девчонка что надо. Еще лучше, теперь он превосходно себя чувствует! Вот так и нужно думать… А эти двое внушают ему страх, потому что они не как все, но в общем-то он ничего против них не имеет, он парень тихий и покладистый. Только чем же он занимается в «Кедайских россыпях»? Странно, что он не может сообразить, в чем заключается его работа…
Посетители переглянулись, попрощались и направились к выходу. Когда дверь за ними закрылась, радушная улыбка на лице Семелой сменилась усталой и раздраженной гримасой.
– Я их еле-еле сюда завлекла, а теперь они что про нас подумают? Нет, вы отдел по связям с общественностью или зачем я тут с вами сижу? Тамьен хотя бы кевату им принесла, к ней у меня претензий нет, а ты, Вермес, торчишь за столом, как вареная рыба! Вермес, ты меня слышишь? Тебе не стыдно смотреть на меня с такой дебильной, извиняюсь, рожей? С тобой говорит дама и твой руководитель! Ты чем вообще здесь занимаешься?
Нехороший вопрос. Ответа на него Вермес не знал.
– Вы же ничего здесь не делаете, я одна все на себе тащу! Ну, еще Тамьен мне помогает… Правильно я говорю? Тамьен, правильно или нет?
Тамьен тихонько поддакнула. За окном недавние гости «Кедайских россыпей» сели в свою машину, и та взмыла над улицей. У Вермеса возникло смутное ощущение, что сейчас что-то изменится.
Ситуация: норма.
Режим: рабочий, норма.
Поэтапный выход из режима свертывания. Время пошло.
Пять.
Он вспомнил свое полное имя и кое-какие автобиографические данные. Его зовут Мерклой Вермес, ему двадцать семь лет. Родился в Эсоде. Семь лет назад, получив зеленую карту, поступил в Эсодианский университет на факультет сравнительной культурологии, тогда же вступил в ряды КОНСа. Спустя год тяжело заболел – после того как на последнем собрании КОНСа попал под психотронный удар. Болезнь не позволила ему продолжить учебу, к тому же КОНС объявили вне закона, и его бы в любом случае отчислили. В течение последующих трех лет перебивался чем придется, а потом… Потом – провал в памяти. В «Кедайских россыпях» он работает недавно, всего-то третью декаду. Его должность называется «ответственный за рекламу в Сети и в печатных изданиях». Платят здесь не сказать чтобы много, и система оплаты довольно запутанная, но для него деньги ничего не значат. Он пришел в «Кедайские россыпи», потому что здесь работает Тамьен Лакерой, на которой он должен жениться. Только вот на кой она ему сдалась?..
