20 октября 2005
Я не могу забыть ту прохладу глаз, которую увидел в толпе. Совсем не понятно, откуда он взялся, но то, как он посмотрел на меня, не оставляет уже спустя весь прошедший день.
Мне так хочется увидеть его снова.
23 декабря 2005
Ехав в автобусе до университета, я почувствовал всем нутром тот холод. Его холод. Я знал, что он где-то со мной и начал его искать. Обойдя уже весь салон, меня попросили выйти. Я напугал кого-то. Смешно. Но выйдя, я осознал, что так прохлада уменьшается. Он был там, и он уехал…
2 февраля 2006
Я видел его снова. Оказывается, мы учимся на одном потоке. Так странно, что я не видел его раньше. А может я и не смотрел? Да, возможно. Но сейчас, я вижу все и везде, буквально выискивая его сосредоточенность в движении и наплевательский вид. И каждый раз он замечал меня и ухмылялся в ответ. Как будто специально выжидая того момента, когда я буду таращиться на него.
Со всей этой слежкой я позабыл о всех своих проблемах, и просто пообещал себе, мол: "Не сегодня. Я еще не нашел его".
13 марта 2006
Уже не помню, что меня расстроило, но моя сосредоточенность и некоторая озабоченность на прохладном парне исчезла, а суицидальные мысли вернулись. Глупые мысли. Жрут изнутри, оставляя всё в руинах.
Я даже не заметил, как меня вынесло волной из аудитории. Меня вели мысли, а пелена между не давала сопротивляться.
– Смотри куда идешь, придурок, – ну вот отлично, меня еще и сбили в толпе. Понятия не имею насколько это странно смотрелось, ведь я даже не предпринял попыток подняться, а просто продолжал сидеть на полу, – Идиот.
Да, да, да, дадада. Я полнейший идиот. Слабый, сломленный и никому не понятный.
– Эй, парень, с тобой все в порядке?
Прохладный парень. Он рядом и говорит. Я слышу его, так рядом, что ухватись и поймаешь этот холодок в руку.
– Э… Да-да, всё-всё хорошо, все в прохладе, – пролепетал я, буквально себе под нос, не особо понимая, что говорю.
– В прохладе? – парень хмыкнул, засунув руки в карманы, и вальяжно отвернулся, – Ладно, больше не сноси никого и… оставайся в прохладе.
Улыбнувшись на прощанье, фигура в темно-синем джемпере растворилась в толпе.
25 апреля 2006
Сессия, сессия и еще раз сессия. Я мечтал о том, что смогу собраться и нормально закрыть все предметы, но… Я просто потерялся.
Во мне бушует неумолимое чувство апатии, растекаясь по всем артериям и венам. Так сложно концентрировать мысли, чтобы услышать хоть что-то важное от профессоров. А после пар я не могу собраться, дабы написать хоть пару страниц домашних рассказов. На меня давит чувство, которое я совершенно не могу понять.
Мне слишком жарко и нужно охладиться.
7 мая 2006
Впиваясь взглядом в стену в аудитории, я с кристальной ясностью понял, что мне нужно найти его. И, надеюсь, мне станет вновь легче.
11 мая 2006
У меня разыгралась мигрень. Врач ничего путного не придумал, как выписать мне нейролептики и транквилизаторы.
– Но я же не сумасшедший, доктор, – изумился я.
– Мистер Грай, это так, для профилактики. Не волнуйтесь.
17 мая 2006
Первый день экзаменационной недели. Я не могу собраться. Боль в голове давит, вытесняя все путные мысли, свет из окон режет глаза, а каждый шорох воспринимается в штыки.
Чертова мигрень не дает мне жить. Моя боль даже не думает уменьшаться, еще сильнее выдавливая все то, о чем я думаю в последнее время, на лбу.
Нужно взять академический отпуск. Я не смогу склеить себя по кусочкам и сдать сейчас все экзамены.
2 июля 2006
Так как университет ушёл на отдых после сдачи всех экзаменов, которые я благополучно пропустил, мне пришлось договариваться с профессорами в их свободное время. Контактировать лишний раз с людьми – задача не из легких, и я сам никогда точно не знаю, станет ли все еще хуже, но выхода нет (Точнее есть, но тогда я уже ни с кем и никогда не смогу контактировать).
– Здравствуйте, извините, что вырвал вас с отды… – зайдя в аудиторию, я никак не мог представить, что здесь будет так холодно.
Он стоял у окна, слегка колыхнувшись, когда я вошел, но после старался не подавать виду, что слышит меня. Профессор его тоже не замечал, словно я один способен видеть этот бежевый свитер и черные штаны, выглаженные до идеала.
– Проходите, мистер Грай.
Профессор выдал пару тестовых листов и, вежливо кивнув на первую парту, уткнулся в свои дела. Я не мог сконцентрироваться на заданиях, ибо боялся, что вдруг я перестану смотреть на прохладного парня, то он тут же испарится.
– Перестань прожигать во мне дыру, Филберт.
Он знает, как меня зовут. А профессор даже не дрогнул, когда прохладный заглянул ко мне в тесты, бесцеремонно начав их решать.
– Что-что… ты делаешь?
– А тебе разве не нужна моя помощь? Не думаю, что это будет слишком криминально, если я чуть-чуть тебе подскажу.
Он улыбнулся, охладив мой разум, и отвернулся обратно к листам. Его осанка была идеальной, словно дома, спроектированные великими архитекторами, правая рука двигалась от плеча, выводя почти каллиграфическим почерком односложные ответы, а его золотистые волосы колыхались от летнего ветерка.
10 июля 2006
– Слушай, подожди, – резко спохватился я, когда дописал последнее экзаменационное произведение, вместе с прохладным, – Как тебя всё-таки зовут?
