«Что это было? Горячее дыхание, сладкий запах ее духов…»
Не открывая глаз, Лиам глубоко вздохнул, будто пытаясь снова уловить этот запах, вспоминая прошлую ночь, но учуял лишь пригоревшие к сковороде котлеты. Юноша разлепил длинные ресницы и нехотя приподнялся на кровати.
Это был сон?
Нет, произошедшее с ним в ночь Хэллоуина не могло быть сном. Медленно натягивая одежду, Лиам стал вспоминать. После скучной и, по сути, никому не нужной вечеринки в честь Дня Всех Святых в классе, он решил отправиться на метро в центр Нью-Йорка. Улицы города заполонили люди в карнавальных костюмах. Кого здесь только не было – охотники за привидениями, вампирши, ведьмы, черепашки ниндзя… Словом, все герои более или менее известных книг, фильмов и компьютерных игр. Лиам тоже был в костюме. Его излюбленным героем всегда был Джокер и в ночь Хэллоуина Лиам Константин превратился в главного врага Бэтмена. Свои довольно отросшие волосы он покрасил в зеленых цвет и зачесал назад с помощью геля. На лицо он нанес белый грим, подведя глаза черным цветом. И, конечно, не забыл про огромную клоунскую кроваво-красную улыбку.
Все это пришлось ему делать в туалете супермаркета, ведь дома родители-алкоголики снова устроили бы скандал. Они устраивали скандалы постоянно. Особенно, в какие-то праздники, когда «Ну выпить сегодня – это святое дело». Поэтому Лиам, под предлогом дополнительных занятий или каких-то секций, старался как можно реже бывать дома. Не слушая воплей матери-истерички, он ящеркой выскальзывал из дома и старался скорее сбежать из гетто, где жил, туда, где кипела жизнь. А в центре мегаполиса она кипела постоянно. В прежние годы во время Хэллоуина Лиам лишь бесцельно шатался по улицам, скрывая лицо под капюшоном, боясь, что его заметят полицейские и уведут домой или того хуже – в участок. Ведь он был всего лишь подростком.
Но едва ему исполнилось 17, в Лиаме что-то пробудилось. Наверное, это были задатки взрослости, смелости, и он решился перестать быть тенью, а стал полноценным участником праздничного парада. Он не боялся, что кто-то его узнает, ведь он был в маскарадном костюме, с гримом на лице. Благодаря этому невозможно было даже догадаться, что он так юн. Лиам был высоким и жилистым, словно дзюдоист, хотя никогда в жизни не занимался этим видом спорта. Впрочем, как и никаким другим – родители говорили, что на эти «глупости» у них нет денег. Зато всегда находили деньги на выпивку.
Смелея с каждым шагом, Лиам присоединился к праздничной колонне. Многие из ее участников уже изрядно подпили и были навеселе. Парочка полуобнаженных девиц, изображавших невест графа Дракулы, потерлись выпуклыми частями об Лиама и, подмигнув, куда-то убежали. У парня сперло дыхание, и даже сквозь плотный грим было видно, насколько он покраснел. Ведь за все его годы, ни одна девушка так близко не подходила к нему. В школе его боялись все, даже учителя, говоря, что его взгляд – это взгляд сумасшедшего, маньяка, если хотите, и никто не мог решиться с ним заговорить. Его звали на мероприятия лишь из вежливости, таковы были правила школы, но все надеялись, что он не придет. Зная это, Лиам приходил назло, еще и намеренно пугал своим взглядом и хоть и редкими, но острыми фразочками одноклассников и учителей.
Так, однажды, на «Осеннем балу», одна из девушек решила подколоть его абсолютно черный наряд, сказав:
– Константин, а ты чего весь в черном, кто-то умер?
Лиам задумчиво посмотрел на нее, затем обвел взглядом толпу в зале и философски-маниакально изрек:
– Я еще не решил…
Девушка на мгновение оцепенела от ужаса и, нервно хихикнув, отскочила от парня. Уже через два часа об этом разговоре знала вся школа, а вечером классная руководительница позвонила матери Лиама с просьбой поговорить с ним, чтобы он не пугал столь впечатлительных однокашников.
Юноша вспомнил этот нелепый случай и рассмеялся. Беззвучно, одними только губами, чтобы не разбудить брата-инвалида и спящую в пьяном угаре мать. Но мысли его снова вернулись в тот вечер, где он, разгуливая в костюме Джокера, заметил ее… Она была в костюме какой-то древней воительницы. Ее то ли рыжие, то ли темно-медные волосы были заплетены в косу, аппетитные формы были подчеркнуты кожаным костюмом с меховыми вставками, а в ее тонкой изящной руке был рог, наполненный, без сомнения, чем-то алкогольным. На вид ей было лет 25, может быть чуть больше. «Воительница» стояла в компании людей и не замечала Лиама. А он не мог отвести от нее восторженного взгляда. Что-то было в ней совершенно удивительное, уникальное, отличающее ее от всех остальных людей.
Девушка наконец заметила Лиама, так бесстыдно пялившегося на нее так долго и подошла к нему:
– Ну, привет, Джокер! Потерял свою Харли Квинн? – насмешливо промурлыкала она, заплетающимся языком.
– Эм… Нет, – выдохнул юноша. Он снова дико покраснел. А еще, к своему стыду, он почувствовал, что его «хозяйство» в штанах начало подниматься. Причем очень быстро и он не знал, чем скрыть этот позор. Девушка пока что ничего не заметила. Она смотрела Лиаму прямо в его серые глаза, один из которых слегка косил, что служило поводом для насмешек над ним в школе. Лиам старался напрячь глаза, чтобы они встали на место, но очень отвлекался на то, что готово было просто разорвать его ширинку, вырываясь на свободу.
