Рождённый в понедельник
Людей он ненавидел с самого детства. Нет, не просто не любил, а именно ненавидел, словно лютых врагов. Засыпая, каждый раз представлял, как на человечество обрушивается апокалипсис: как они визжат, как их кишки размазывает по стенам и асфальту, а головы взрываются, будто гнилые арбузы. Иногда мечтал, что это он разрывает их тела на части. В такие моменты ему становилось особенно хорошо, и он засыпал с улыбкой на лице.
Тощий очкарик Игорь Кочетков. Природа не наделила его ни силой, ни здоровьем. С раннего детства он постоянно болел, отчего медицинская карта походила на роман «Война и мир», притом сразу оба тома. Однако это не уберегло его от призыва в армию.
Он был в ужасе от одной только мысли о том, что вскоре ему предстоит пережить. На носу выпускные экзамены, защита диплома – и всё… Год ужаса и издевательств без возможности спрятаться от безжалостных ублюдков.
Если сейчас, покидая институт, он запирался в своей комнате и мог чувствовать себя относительно безопасно, то там он будет лишён этой возможности. Двадцать четыре на семь ему придётся находиться в обществе тех, кого он ненавидит.
Страх вновь скрутил внутренности, когда он вспомнил суровый взгляд человека в военной форме и сухую фразу: «Годен». Стрелки часов уже перевалили за два часа ночи, но сон так и не шёл. Сегодня не помогали даже фантазии о конце света, потому как все мысли вновь и вновь возвращали его к этой долбаной медицинской комиссии. Последняя надежда рухнула, откосить не получилось.
Он ненавидел всех, в том числе свою мать, которая не смогла заработать денег, чтобы откупить любимого сына от этого ужаса. А ведь как бы всё изменилось, будь он богат. Никто бы не посмел его и пальцем тронуть, а тёлочки сами бы лезли к нему в трусы, чтобы приобщиться к деньгам и власти. Тогда бы они не жили в этом сраном городе, где по вечерам ни один нормальный человек не показывает носа на улице.
Этой ночью он так и не сомкнул глаз. Нервы, страх и мрачные мысли о будущем не отпускали. Завтрак не лез в горло, а мама лишь раздражала своими тупыми вопросами. Это она во всём виновата…
– Игорёчек, ну ты что такой хмурый сегодня? Давай тебе яичко почищу.
– Не надо, мам, я не хочу.
– Как так не хочу? Тебе нужно позавтракать, ты ведь весь день будешь в институте. Может, тебе сосисочку отварить? Будешь сосисочку?
– Да я же сказал, что не хочу! – не выдержал и взорвался он. – Что ты всё прыгаешь здесь?! Заебала!
– Игорёчек… ты что такое говоришь?
Женщина опешила от подобного поворота. Как же так, её ангелочек, сы́ночка – и вдруг такие слова?! За что? За то, что она заботится о нём? Нет, быть этого не может, Игорь не такой. У него что-то случилось… Он ведь никогда себе и слова грубого не позволял, и вдруг такое!
Она хотела спросить сына о том, что с ним такое происходит, но услышала, как хлопнула входная дверь. Женщина устало опустилась на табурет и принялась доедать завтрак, который остался почти нетронутым. На сердце было тяжело, словно это она виновата в плохом настроении сына. Мысли продолжали скатываться в огромный ком, каждый раз становясь всё мрачнее. И в конце концов она довела себя до слёз.
Внезапно её грудь скрутила острая боль, словно кто-то вонзил ей раскалённый нож прямо в желудок. Стало тяжело дышать, в глазах потемнело, а тело вмиг показалось тяжёлым, будто налитым свинцом. Вилка выскользнула из рук, помещение закружилось, а в следующее мгновение женщина ощутила себя лежащей на полу. «Таблетки», – мелькнуло в её угасающем сознании.
Но Игорёк всего этого уже не видел. Да и вряд ли стал бы жалеть о сказанном, даже глядя на слёзы матери. Он впервые огрызнулся, дал отпор, и это немного улучшило настроение. Однако счастье длилось недолго. Стоило покинуть подъезд, как суровая реальность тут же вернула его с небес на землю.
– Эй, Кочет, сюда иди! – окликнул его наглый голос.
Марго, конченая шлюха из соседнего подъезда. На самом деле её зовут иначе: Рита Ми́льцева. Очень красивая, с правильными, тонкими чертами лица, большими глазами и пухлыми губками. Возможно, где-то в другой жизни она могла бы стать моделью или актрисой, но судьба распорядилась по-другому.
Алкоголичка-мать постоянно валялась по подъездам в луже собственной мочи и блевотины, а Рита была предоставлена сама себе. Никто не готовил ей завтрак, не следил, во сколько она вернулась домой. А из воспитания она видела только пинки и затрещины, да и то лишь в тех случаях, когда мешала пьяной матери спать.
Свою половую жизнь она начала лет в тринадцать, а может, и того раньше. Ходили слухи, что её изнасиловал один из собутыльников матери, но сама девушка их не подтверждала. Беспорядочный секс, алкоголь и лёгкие наркотики были постоянными спутниками её жизни. Возможно потому, что мать являлась примером для подражания. А может, просто не получалось иначе.
– Тебе чего? – хмуро спросил Игорь.
– Деньги есть? – тут же последовал ожидаемый вопрос.
– Нет.
– Хули пиздишь?! Тебе мать всегда на обед даёт. Может, надо уебать и переспросить?
– Мы сегодня поссорились.
– Кочет, не беси меня, сука! Я с утра злая, пиздец.
