Часть Первая. Город для всех
«От собственного страха нельзя сбежать. Единственный путь – двигаться ему навстречу.»
Японская пословица
Энид. Раннее утро, Пангайский квартал Джериса.
Из потускневшего от времени зеркала на Энид смотрела молодая женщина в прозрачной блузке с крошечной гламурной сумочкой, с дорогим элеконом* на поясе и в расклешенных брючках.
В кабине лифта традиционно пованивало, стены были покрыты разноцветными надписями – телефонные номера с кратким сообщением – что можно получить позвонив по ним, забористая и однообразная брань, рисунки разной степени непристойности. И двигался он неровно и небыстро – хотя дом стоял в приличном квартале.
Но вот наконец лифт остановился на последнем этаже, Энид покинула кабину, и походкой модели – от бедра, вышла на этаже, выбрала дверь под номером 432 и тронула звонок.
– Кого там несет? – донеслось из-за металлической двери – те все больше входили в моду в Джерисе.
– Я от Гонама, я звонила…
– Заходи…
Щелкнул замок, Энид потянула за бронзовую фигурную дверную ручки.
За порогом её встретила девушка лет двадцати двух – длинная и тощая блондинка облаченная в короткую ночнушку из тончайшего батиста. Молочного оттенка кожу красотки портили пятна засосов и пара безвкусных татуировок.
– Ты что ли Ранда? – спросила Энид.
– Я. Проходи давай.
Энид переступила порог, белокурая поспешила закрыть и запереть дверь. Пока она бряцает запорами, есть секунда осмотреться.
Квадратный холл. Немаленький – у иных вся квартира в него влезет. Из холла четыре двери в комнаты, коридорчик в кухню и коридор под аркой к ванной, кухне и туалету. Паркет не из чего-нибудь – гингко из лесов Магабаса, а стенные панели – привезенное из за океана розовое дерево. Хрустальные светильники-бра. Богатая квартира – если такую обнесут то обычно берут не меньше десяти тысяч торамов.*
– Погоди-ка… – Ранда без стеснения обыскала Энид. Задержала взгляд на сумочке и осталась довольна беглым осмотром – ничего подозрительного визитерша с собою не притащила.
– Ну, давай что ли груз да отваливай.
– Чего? – взмахнула ресницами Энид
– Чего-чего? «Серебро»!
– А как насчет монеты?
– Ты чего? – глаза белесой стали злыми и холодными. Я с Гонамом рассчиталась, ты, рыжая, тут не гони!
– Да нет, – вымученно улыбнулась Энид, – я не к тому – полтинник на бедность не подкинешь, подруга?
– Я пока что тебе не подруга, – сказала как сплюнула Ранда, – а рассчитываться говорю с Гонамом будешь! Разве что могу сказать тут своим парням – они тебе натурой заплатят, не отходя от кассы…
Распахнулась одна из дверей, и в холл выглянул мужик лет под сорок – бритоголовый, голый по пояс, весь покрытый вязью татуировок – кто-то из тех самых «своих парней»…
– Ну чего – притараканила кумар? Тады давай…
– Да вот не отдает чего – то…
– Я не понял! – голос его стал вкрадчиво – злым, – эта простохвостка пустая пришкандыбала? Без «товару»?
Открылась другая дверь в холл выглянул ладный, коротко стриженный, побритый мужчина вида совсем не уголовного.
Видимо, тот самый Кабан, о котором рассказывал ей Гонам.
Секунд десять рассеянно взирал на Энид совершенно равнодушно – как скучающий аристократ, и вновь скрылся за дверью.
– Шмага, это самое, ты чо?! За такое…
– Погоди, Лысый, остынь, – перебила Ранда, заглянула в глаза Энид и спросила вполне доброжелательно – Подружка, так где же товар?
– Надежно спрятан, – успокоила Энид, доверительно улыбаясь. – В штанах…
– Хо-хо! – Ранда хлопнула в ладоши, умиляясь. – Какая прелесть! Я тащусь с тебя!
– Доставай добро! – потребовал Лысый, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. – Не тяни там, кота за это… за места!
– Сейчас достану… – Энид посмотрела на Ранду, как бы ища у девушки поддержку. – Но пусть человек уйдет куда-нибудь. Неудобно штаны при чужом мужике снимать…
– Оборзела, шмага?! – рыкнул тот. Буфера наружу, а как штаны спустить, так мы благородные? Не строй из себя принцесску ельфовскую, ты…
– Так ведь я тут не на работе, – глупо хихикнула Энид.
– Я тя щасс…
– Ну ладно! Ну хоть отвернись. Добро?
– Отвернись, Лысый, – неожиданно поддержала девица. Шмага в своем праве – она сюда не ноги раздвигать пришла. Быстрее отвернешься, быстрее раскумаришься…
– Конячья жопа!.* – Лысый, топнув корявой босой пяткой, резко повернулся исчерканной шрамами и татуажем спиной. Но только не тяни, а то не обессудь – сам штаны сниму! Ну, а у меня завсегда так – где штаны там и трусы… Гыыы!
Так, время пошло…
Ранда стоит по правую руку в трех шагах от Энид. Спина Лысого – с другой стороны – на дистанции удара. Дверь в комнату, где скрылся Кабан, почти (к сожалению – почти) закрыта. Лучшей диспозиции не будет, пора работать…
Левая рука Энид тянется вниз, зрачки Ранды следят за левой кистью, взявшейся за пряжку пояска… «Шаг пантеры», разворот – и в это время ребро ладони правой руки наносит скользящий удар – одновременно правая стремительно бьет в основание черепа лысого: он начал поворачиваться почуяв что что-то происходит – по поворачивается он туда где Энид уже нет в то время как инерция от «шага пантеры» уводит её за спину татуированного. Удар на развороте… Хрустят шейные позвонки. Лысый медленно заваливается ниц. Однако прежде, чем подхватить тело и не дать ему шумно свалиться на пол, необходимо добить девицу.
