Юэ развалился в удобном кресле, чрезвычайно довольный тем, что сумел самостоятельно прикрепить у двери в свой офис табличку с вычурной гравировкой «Джентин Юэ Весс. Частные расследования». Уже два часа, как он являлся обладателем лицензии на детективную деятельность, и потому был уверен в том, что очень скоро его скромный кабинет на техническом уровне орбитальной гравистанции станет самым известным центром расследований краж интеллектуальной собственности и произведений искусства докосмической эпохи.
Он потянулся было к каталогу пропавших ценностей Хампа, как вдруг на поверхности стола высветился сигнал входящего видео-сообщения.
«Мистер Весс, добрый день. Меня зовут Тендеон Бо Норд, я являюсь доверенным лицом Стивена Атлера», – произнес узколицый человек, позади которого виделся огромный холл, увешанный картинами. В основном, это были океанские пейзажи конца 21 века. Юэ углядел даже одного псевдополинезийца.
«Нам порекомендовали вас как человека, который может помочь с решением весьма специфической проблемы, – продолжал тем временем Бо Норд. – Подробности при личной встрече. Шаттл мистера Атлера будет ждать вас у причала «Донкей». Оплата за беспокойство вам уже переведена».
Видео закончилось элегантной заставкой с логотипом Pacific Energy, корпорации, которая со времен окончания Третьей орбитальной была хозяйкой всего, что дороже двенадцати лунных унций, в Тихоокеанском регионе Земли. Поверх нее тут же выскочило сообщение о том, что на лицензионный счет Весса поступила сумма, на порядок выше того гонорара, что он определил за сутки своей экспертной работы. И да, причал «Донкей» крайне непритязательной пятой стыковочной палубы находился всего в двух гермолюках от его офиса.
Как Весс и подозревал, лететь пришлось на один из коралловых островов посреди океана. Шаттл оказался до крайности утилитарным: единственным роскошеством на борту был бар из антарктического хрусталя – да и тот был заставлен лишь однообразными стаканами из стеклостали. Зато полет занял всего час, и в конце пути этот невзрачный кораблик лихо приводнился, встав вплотную у длинного пирса. Юэ и опомнится не успел, как обходительные люди в строгой корпоративной форме ярко синего цвета пересадили его в бронированный ландиак, и спустя несколько минут он уже оказался у массивных дверей пятиэтажного особняка в шанхайском стиле.
Стена слева от входа подёрнулась рябью и из нее появился Бо Норд, в черном костюме и белоснежных перчатках.
– Добро пожаловать, мистер Весс. Прошу простить за этот маскарад, – он взмахнул рукой, приглашая Юэ пройти сквозь маскировочный экран. – С некоторых пор мы вынуждены соблюдать меры строжайшей безопасности.
За иллюзорной стеной оказался шлюз, при этом вход в дом защищала бронированная дверь метровой толщины – что-то подобное Юэ видел только на Луне-ноль в зале исторических редкостей музея Орбитального искусства.
За шлюзом располагался тот самый огромный холл. Стены в обе стороны были увешаны океанскими пейзажами, изображениями экранопланов, авианосцев, древних пароходов и парусников. Всего в пяти шагах от Весса висела и та самая картина псевдополинезийца, которую он углядел наметанным глазом выпускника Лунной Академии Искусств, – с традиционной акулой, агрессивно устремленной прямо на зрителя. Но даже она блекла рядом с эпическим полотном, что располагалось напротив главного входа, наглухо закрытого бронированной плитой. На огромной картине была изображена властная темноволосая женщина. Она стояла на скалистом обрыве и всматривалась в океанскую даль, будто и не обращая внимания на вихрь символов, искрящийся позади нее. Юэ невольно задержал дыхание – какая-то неправильность этого изображения никак не давала отвести от него взгляд.
– Монументально, не правда ли? – с явной грустью в голосе произнес Бо Норд. – На днях исполнилось двенадцать лет, как ее не стало.
Не надо было быть детективом, чтобы понять, что на картине изображена Ганна ле Форк, которая, собственно, и основала Pacific Energy и неожиданно для многих передала ее по наследству своему племяннику Стивену Атлеру, герою орбитальных кутежей светской молодежи. Если, конечно, считать за геройство участие в них без единого нарушения общественного порядка.
Бо Норд тронул Юэ за плечо.
– Прошу вас, мистер Весс.
Картина с акулой вместе со стеной плавно поднялась вверх, открыв проход в небольшую, со вкусом обставленную гостиную. Одна из ее стен представляла собой экран с изображением пепельно-серебристой воды, на поверхности которой то здесь, то там плыли в небытие опавшие листья клена.
Джентин уселся в предложенное ему кресло, аккуратно выложив на подлокотник резную полусферу – ему никогда не нравились утилитарные кубики записывающих устройств.
– О, мистер Весс, я думаю, вам это не понадобится, – с вежливой улыбкой произнес Бо Норд.
Он щелкнул пальцами и вместо пепельной воды на экране появился бледный мужчина, облаченный в халат, от одного вида которого на ум приходили сумрачные виды орбитальных коматориев.
– Добрый день, мистер Весс. К сожалению, обстоятельства таковы, что для того, чтобы вы смогли увидеть эту запись, нам пришлось привезти вас сюда, за защищенный периметр моего особняка. Уверен, сам факт того, что мы обратились к вам за консультацией, уже стал красной строкой в нескольких ежедневных мониторингах. Поэтому, чтобы несколько облегчить вам предстоящую работу, на первый взгляд, пусть и совершенно технического рода, мы официально заключим с вами контракт на оценку любой картины из галереи, которую вы уже мельком видели. На самом деле…
