События в данной книге разворачиваются в ключевой момент многовекового противостояния Руси и Орды. Полтораста лет назад рыхлое феодальное государство восточных славян, именуемое Киевская Русь, было стремительно завоёвано монгольскими войсками хана Батыя. Бесконечно враждующие между собой князья не смогли выступить единым фронтом против захватчиков. Их вотчины стали частью Золотой Орды.
Они и ныне продолжают воевать между собой, но на горизонте вдруг возникает сила, способная объединить русских людей – Московское княжество. Сумеет ли молодой московский правитель Дмитрий Иванович направить эту силу в нужное русло?
И какую роль в этом сыграет Михаил Бренк? Личность его весьма таинственная, поскольку однозначного мнения о том, кем был этот человек и какую роль сыграл в истории Руси, нет. Единственное, что известно историкам – это то, что именно он командовал русским войском во время битвы на Куликовом поле, вместо московского князя. Но, возникнув, словно из ниоткуда, он пропал в никуда.
Тот умен, кто богато наряжен
Cъезд был велик в Переяславле, отовсюду съехались князя и бояре и была радость велика во граде.
«Троицкая летопись».
Поздней осенью 1374 года от Рождества Христова Переяславль-Залесск шумел. Шутка ли – в город ехал сам Великий князь московский с дружиной, воеводами да ближними боярами. Здесь собирался он крестить своего младшего сына, Юрия.
Откликнувшись на приглашения, со всех концов московских владений съезжались также друзья и данники Великого князя Дмитрия Ивановича – правители со всей Северо-Западной Руси. И каждый со своею дружиною, родней, да слугами.
Прежние года были удачливы для набирающего силу Московского княжества. Не сломили его ранняя смерть Ивана Красного, отца нынешнего князя, ни притязания Дмитрия Суздальского и литовского правителя Ольгерда.
Противостояние с суздальцами закончилось свадьбой пятнадцатилетнего Дмитрия Ивановича и тринадцатилетней Евдокии, дочери Дмитрия Константиновича. А грозный воитель Ольгерд прожил долгую жизнь и, как говорится, «под старость захотел отдохнуть от ратных дел и покой себе устроить». Походы на Москву, которые он затевал несколько лет назад, ушли в прошлое. И самый опасный сосед – Золотая Орда и ее тайный правитель темник Мамай исправно подтверждали владение Ярлыком на Великое княжение князя московского.
Несколько лет назад Москва обзавелась крепкими стенами из белого камня, наследником, сильным войском, надежными союзниками.
В этом году у Дмитрия родился второй сын, названый Юрием. И произошло еще одно событие, ставшее причиной многих грядущих перемен. В столице представился московский тысяцкий Василий Васильевич Вельяминов, грозный властитель Москвы, как и его дед и отец. Обладавшие особыми правами, данными им вечевым сходом, тысяцкие десятки лет держали военную власть над княжеством. Благодаря им – Протасию Федоровичу, главному сподвижнику Ивана Калиты, и сыну его – Василию Протасьевичу, и внуку – Василию Васильевичу, Москва стала грозным соседом для русских, литовских и татарских земель. Теперь же пост тысяцкого был свободен, и, без всякого сомнения, единственный, кто мог и хотел стать новым вечевым воеводой, был старший сын Вельяминова – Иван.
Град Переяславль, основанный еще Юрием Долгоруким, был в одно время большим городом-крепостью, уступающим лишь Киеву. Но частые набеги татар подкосили его могущество и ныне он был лишь небольшой вотчиной московского князя. Теперь град был известен лишь тем, что поставлял к его столу превосходную ряпушку, водившуюся в местном озере. Подступы к городу утопали в чащах непроходимых лесов, в которых, если судить по песням да былинам, водились опасные разбойники – люди лихие и отважные.
Стояли первые по-настоящему прохладные дни, но снега было еще мало. В солнечный погожий день на торжище в центре града было шумно, гамно, суетно. Торговцы наперебой расхваливали свои товары, пахло яблоками да репой. Хохотали девки, шалили малые ребятишки, а под бойкий барабанный бой скоморохов тяжело отплясывал балаганный медведь.
Неожиданно в толпе возникло яростное движение.
– Вор, вор! Держи татя! – Заволновался народ.
Крепко сбитый, богато одетый чернобородый купец с увесистой сумой на поясе тряс щуплого, бедно одетого юношу. Вор в драном кафтане был худ, но жилист и пытался сбежать, вертясь, как уж на сковороде. Но широкоплечий купчина цепко держал его, и тряс время от времени.
– Гони кошель! – Грозно кричал он басом.
Тот только верещал, слабо оправдываясь. Народ в округе зашептался.
– Опять купцы на простой люд напраслину возводят.
– А ты вора не защищай, – говорил кто-то.
– А может и не вор он вовсе!
– Вор, я сам видел, как он яблоки с лотка тащил, – возражали на это.
– Да где ж у него яблоки-то эти?
На этот вопрос уже ответа не было. Неожиданно конфликт нарушился громким криком, прокатившимся по базарной площади: «Князь едет! Дорогу Великому князю Дмитрию, сыну Иванову!»
И действительно, на торжище неторопливо въезжала колонна всадников в дорогих доспехах, расшитых плащах, в шеломах, украшенных золотой насечкой. Кони были сытые, ухоженные. Точно, княжеские!
