За окном брезжит серый октябрьский рассвет. Нужно закончить историю. Мое время выходит. Каждый миг на счету. Я должен освободиться…
2 октября. Привет. Это я, Матвей. Сижу в своем тесном, пыльном офисе. Судя по всему, досиживаю последний месяц. За аренду нужно платить, а клиентов кот наплакал. Поначалу, полгода назад, все шло хорошо, а потом поток людей и денег иссяк. Последние три месяца протираю тут штаны попусту. Иногда берусь за отчетную документацию: из-за безденежья от услуг бухгалтера пришлось отказаться.
Впереди – неопределенность. Я крепко увяз в трясине. Оказался в профессиональном, творческом и финансовом тупике. И ума не приложу, как выбраться…
Допиваю второй стакан виски, голова тяжелая. Завязать бы с этим делом, да только тогда в жизни совсем не останется радостей, даже маленьких.
Хмурый, мокрый осенний день плавно перетекает в вечер. Такой же, как был вчера и будет завтра. Минуты сплетаются в часы, часы сливаются в сутки, сутки накапливаются в недели. Все одинаковое.
Я делаю глоток, выглядываю в окно. Моросит дождь. На асфальт налипла грязная листва. Сонный пес бесцельно бродит туда-сюда вдоль ворот одноэтажного дома напротив, поеживается от холода. Как и я, не знает, куда приткнуться.
До конца рабочего дня часа полтора. Я всегда досиживаю до официального закрытия – вдруг случится чудо и нарисуется клиент?
Кто я такой? Тридцатилетний дипломированный психиатр, работающий частным психологом. Снимаю кабинетик в трехэтажной «сталинке». Только в нашем Брянске, как оказалось, мало кому нужны консультации психолога. Предпочитают в основном сами решать свои проблемки с нервишками. К тому же кризис. Денег у простых смертных стало мало. Вот и у меня поубавилось.
Психологического образования у меня нет. Однако, в отличие от обычных психотерапевтов, я кое-что смыслю в нейрофизиологии. Мне-то понятно, что за каждым психическим расстройством стоят повреждения нервной системы и мозга. Зацикленные условные рефлексы. Опухоли. Перенапряжение нейронных кластеров. Алкоголизм…
Твое здоровье, Матвей! – чокаюсь с экраном ноутбука, в котором искаженно отражается мое лицо. Экран дрожит. Отражение колеблется, на мгновение приобретает пухлощекость…
Так вот, о чем это я…
Мой метод вправления мозгов честный, но для зарабатывания денег, как выяснилось, так себе. Все мои консультации завершаются тем, что я советую попить каких-нибудь дорогущих таблеток или сделать томограмму мозга. А клиенты-то ждут, что я помогу им разобраться в себе, наладить жизнь. Понять нечто важное, в конце концов. Причем здесь и сейчас.
Хреновый из тебя психолог, Матвей. Надо было оставаться в клинике и работать по специальности, а не лезть туда, где тебя не ждут…
К чему я заладил это нытье?
Во-первых, я пьяный. Не то чтобы сильно, но поддатый. Во-вторых, мне скучно. Хочется поговорить, а не с кем. Делать тут совсем нечего…
Сегодня вот целый день занимал себя чтением интернетных статей о громком происшествии месячной давности. Одна школьница из нашего города слетела с катушек и из обычной милой девушки превратилась в серийную убийцу. Соня Коноплина ее звали. Очень интересный случай. Вся Сеть взорвалась…
Так вот. В-третьих, сегодня произошло нечто особенное.
Мне нанесла визит посетительница. Первая за две недели. И я ее чуть было не упустил. Виной тому хреновы борцы с курением, установившие по всему зданию противопожарные датчики. Я поначалу думал, это муляжи. На вторую неделю отважился после рабочего дня покурить в кабинете. Зря. Пришлось заплатить штраф арендодателю. С тех пор всегда курю на улице, у входа.
Жуть как не хочется покидать теплый офис, выходить на сырой воздух. Но я, чертов нарик, не могу обходиться без сигарет. Пачка в день стабильно уходит. Мог бы бросить, но не хочу. На кой черт бросать? Все равно вискарь без сигарет – это как секс без оргазма. А на звание трезвенника я никогда не претендовал. Уже не покупаю, правда, как раньше, напитки дорогих марок: денег мало. Боюсь, как бы скоро вообще не пришлось променять благородный виски на старую добрую русскую водяру…
Так вот, около трех пополудни отправился я покурить. Прошел по длинной-длинной кишке темного коридора, спустился с третьего этажа по лестнице. Кивнул вахтеру Виктору Петровичу. Тот кивнул в ответ. Роскошными усами. И мясистым носом, густо покрытым фиолетовыми точками лопнувших сосудов.
На крыльце октябрь бережно окутал меня сыренькой прохладцей. Пока я курил, ежился и созерцал унылую улицу, из кокона моросящей пелены вылупилась женская фигурка под зонтом. В сереньком пальтишке.
Остановилась перед входом, закрыла зонт.
Прямые светлые волосы. С маленькой седой прядкой у кончиков. От природы или специально так покрасилась – не знаю. Приятное, правильно очерченное лицо. Лет двадцать с небольшим на вид.
Она всего-то на жалкое мгновение задержала на мне взгляд, но пронизала им насквозь, вызвала сладкую дрожь внутри.
Хлопнула дверь, здание проглотило посетительницу. А у меня оставалось еще полсигареты. Я даже не рассматривал вероятность того, что девушка пришла ко мне, и потому не торопился.
