Сезон дождей был уже на излете, однако после обеда небо стремительно нахмурилось и над историческим центром Бангкока пронесся ливень. Я как раз только прошел все кордоны и протиснулся сквозь очередную рамку металлоискателя на площади Санам Луанг. За спиной – целое море людей, одетых в траурно-черное. Впереди огромной золотой, сверкающей горой возвышался погребальный помост таиландского короля Пумипона Адульядета (Рама IX). Тайцы постарались, чтобы величавость самого строения как можно сильнее подчеркивала масштаб события. В газетах частенько описывали эти похороны расхожим клише – событие, которое можно увидеть один раз в жизни. И с этим сложно было не согласиться.
Можно долго рассказывать, как так получилось, что Рама IX стал самым-самым в истории таиландской монархии. Про это уже написаны десятки книг, сняты короткие и длинные документальные фильмы. Достаточно сказать, что в тот день в Таиланде прощались с человеком, обожествленным еще при жизни в коллективном восприятии его народа. И после смерти божественный ореол только усилился. А как попрощаться с богом, в которого веришь ты сам, верят твои соседи, друзья и родители? Если с Ницше и его знаменитым изречением о том, что «Бог умер» можно, к примеру, не согласиться, то как поспорить с правдой жизни? В этот момент, в этой стране, для этих людей бог действительно умер. И в этот день они с ним прощались.
Понимая это, было даже как-то неловко «неверующему» стоять в первом ряду, всего в нескольких сотнях метров от погребального помоста. В то же время где-то далеко отсюда толпятся десятки тысяч людей, ожидая прощания со своим королем. Чтобы занять свое место, с которого, откровенно говоря, не многое можно разглядеть, они уже которые сутки не спят, дежурят под солнцем и дождем. Мне же, как иностранному корреспонденту, после получения аккредитации путь был открыт максимально близко к месту событий. Тайцы хотели, чтобы мир знал, как они прощаются со своим королем.
Дождь рухнул на город, как это обычно бывает в тропиках – так, будто вся накопленная в облаках влага стремилась излиться здесь и сейчас, считая невыносимым любое промедление. Такой дождь сразу идет и сверху, и снизу, не говоря уже про косые струи, подталкиваемые порывами ветра. Пытаясь хоть как-то защитить фотокамеру от неминуемой опасности утонуть в этом потоке, я спрятался под навесом установленного у металлоискателей тента. В считаные секунды под его крышей оказалось несколько десятков людей. Незнакомые между собой, они стояли, прижавшись друг к другу в абсолютном молчании, опасаясь его нарушить.
Пять лет назад я приехал в эту страну в свою первую загранкомандировку, не имея тогда, если разобраться, ни малейшего представления о жизни журналиста-международника. Мой коллега, которого я должен был сменить в Бангкоке, в аэропорт опоздал минут на сорок. Оказалось, что он только что прямиком из курортной Паттайи, где подцепил в каком-то баре местную медсестричку из числа русских экспатов. Дама была не из юных и не страдала чрезмерной наивностью, но почему-то поверила в предложенные ей руку и сердце и всерьез собиралась лететь за ним из Таиланда в одну из ближневосточных стран, куда его переводила наша контора.
Время было только шесть утра, но мой новый товарищ безапелляционно заявил: «Едем пить виски». Я не возражал. Предложить свой план действий мне тогда не представлялось возможным. К тому же это бы вряд ли кого-то заинтересовало. Товарищ был опытен и непобедим в подобных переговорах. Настоящий породистый журналист-международник. Говорят, еще его отец долгое время при Союзе работал в ТАСС, возглавлял корпункт в Париже. В какой-то момент его и всех сотрудников представительства местные власти попросили покинуть страну в 48 часов. О причинах, полагаю, говорить излишне.
Мой новый знакомый, как мне показалось, Таиланд, мягко говоря, недолюбливал. Говорят, его туда сослали из Москвы за какой-то промах. Страна ему изрядно поднадоела. Жена отсюда давно сбежала. В общем, моего прибытия он ждал с нетерпением, о чем мне сообщал вместе с каждым поднятым стаканом виски. Наконец настало время откровений, и я услышал, пожалуй, главный совет от человека, передававшего страну в мое распоряжение: «Перед тем как дать в рот, убедись, что это баба».
Тогда я, конечно, не знал, что других советов от него ждать не стоит. Тайцы решили затянуть с выдачей мне необходимых документов, так что весь процесс передачи дел пошел наперекосяк. Все пять дней, отведенных на передачу, я просидел в отеле. А мой коллега где-то пропадал. Позднее я был даже признателен ему за это. Самостоятельное решение всех бюрократических тонкостей (а их оказалось весьма немало), необходимое для легализации и начала работы, дало отличный заряд правильной энергии. Это что-то из серии высадки на тотально незнакомой местности, без оружия, но с приказом взять и удерживать высоту. Сделав это единожды, отбивать новые атаки становится проще. А они не заставили себя долго ждать. Сначала один за другим стали попадать в ДТП автобусы с русскими туристами. По злому стечению рока в какой-то момент аварии происходили чуть ли не каждую неделю. По итогам 2013 года Таиланд был признан самой опасной для российских туристов страной, исходя из количества происшествий. Затем происходили многомесячные акции протеста оппозиции, переросшие впоследствии в открытые столкновения на улицах, захват правительственных зданий, приведший в результате к срыву парламентских выборов и бескровному военному перевороту.
