Читать онлайн полностью бесплатно Георгий Чулков - Тайная свобода

Тайная свобода

Избранные стихотворения Георгия Ивановича Чулкова – русского поэта, прозаика и литературного критика.Стихотворения из неизданных книг (1920–1938).

Книга издана в 2011 году.

«Как будто приоткрылась дверца…»

Как будто приоткрылась дверца
Из каменной моей тюрьмы…
Грудная жаба душит сердце
В потёмках северной зимы.
И кажется, что вот – мгновенье —
И жизни нет, и всё темно.
И ты в немом оцепененье
Беззвучно падаешь на дно.
О, грозный ангел!
В буре снежной
Я задыхаюсь, нет уж сил…
Так я в стране моей мятежной
На плаху голову сложил.

ПОЭЗИЯ

И странных слов безумный хоровод,
И острых мыслей огненное жало,
И сон, и страсть, и хмель, и сладкий мёд,
И лезвие кровавого кинжала,
И дивных лоз волшебное вин, —
Поэзия! Причудница столетий! —
Всё, всё в тебе для нас претворено!..
И мы всегда, доверчивые дети.
Готовы славить муки и восторг
Твоих мистерий и твоих видений,
И яростно ведём ревнивый торг
За право целовать твои колени.

24 мая 1938. Ялта.

ПАМЯТЬ

«Je n'ai rien centre I'Evangile, et…»

«Я давно хотел перечитать…»

Достоевский -
слова Степана Трофимовича
Хорошо быть нищим, светлым, вольным.
Вольно петь, любить и жить, как петь.
Хорошо и так: путём окольным
Медленно брести – и умереть…
Хорошо на роковом ночлеге.
Как Степан Трофимович, мой друг.
Поболтав случайно на телеге.
Вдруг забыть мучительный недуг.
Память злая! Мне ты – враг заклятый.
Что шептать! И всё одно и то ж…
Иисус Христос за нас распятый!
Пощади и память уничтожь…

8 января 1920.

«В жизни скучной, в жизни нищей…»

О.Л. Судейкиной

В жизни скучной, в жизни нищей
Как желанен твой уют…
В этом сказочном жилище
Музы нежные поют.
В старых рамах бледны лица.
Как в тумане странный быт.
Здесь былое тайно снится.
Злободневное молчит.
Ты среди своих игрушек —
Как загадочный поэт.
В мире фижм и в мире мушек
Отраженье давних лет.
Ты – художница. С улыбкой
Оживляя век любви,
В жизни призрачной и зыбкой
Куклы чудом оживи.
Век безумный Казановы,
Дни дуэлей и страстей
Вечно юны, вечно новы
В милой комнате твоей.

8 августа 1920.

DIES IRAE

Мы чувствуем, что стынет в жилах кровь.
Что в этом мире холодно и сиро,
И отошла с улыбкою любовь
От нашего сомнительного пира.
Пеннорождённая! Тебя давно
Не видят дети похоти и праха.
Твоё святилище оскорблено
Рабами злыми суетного страха.
И в жалком сумраке бесплодных лет.
Не ведаем исхода снежной ночи,
И где-то далеко маячит свет.
Но в трепете мы закрываем очи…

«Не утоляют сердце мысль и страсть…»

Не утоляют сердце мысль и страсть,
И, жадные, мы жаждем тщетно песен:
Волшебная и сумрачная власть
Внушает нам, что мир угрюм и тесен.
Растратив силы, ищем мы богов.
Не ведая заветов тайных
Духа, Читаем мы иероглифы слов,
Как будто лишены очей и слуха.
И книги бытия для нас – как сон,
И подвиги подвижников далеки,
И лишь пророческий и вещий стон
Из глубины таинственных времён
Звучит о том, что наступили сроки…

1922.

МОЕЙ ДУШЕ

В ночи ты зришь таинственную быль,
А наяву не ведаешь исхода
Из пленного сомнения… Не ты ль
Участница мистерий – как природа.
Что в Эросе начало узнаёт.
Влекущее на небе хоровод
Поющих звёзд в голубизне эфира.
Заложника божественного мира?

3 января 1923.

НЕДУГ

Недуг даруется по благости любовной
Крылатым Эросом – божественной судьбой:
Так с болью душною, сестрой единокровной,
Любовь сердца томит вечерней ворожбой.
Здоровые мы все – как нимфы и сатиры —
Забыв о таинстве, живём как бы во сне.
Но ужас – древний враг-коснётся чуткой лиры.
Что золотом горит в живой голубизне —
И мы бежим тогда от радостной дубравы
Б смущении, страшась, не веря в этот день.
Нам кажется, что всё исполнено отравы,
И кажется, что мир не благостная сень,
А некий страшный плен от власти чародейной,
И мы погружены в безумье навсегда…
Но душу боль пронзит – и силой легковейной
Душа горит опять, как дивная звезда.
Болезнь таинственна, даруемая свыше,
К истокам бытия она влечёт слепца:
Там изначальное прекраснее и тише,
И странная любовь животворит сердца.

24 февраля 1923.

«Уста к устам – как рана к ране…»

Уста к устам – как рана к ране —
Мы задыхаемся в любви.
Душа, как зверь в слепом капкане,
Всё бьётся – глупая-в крови.
Мы только знаем: будет! будет!
Но мы не верим в то, что есть.
Кто сердце тёмное разбудит?
Кто принесёт благую весть?
И только ангел ночью звёздной.
Когда поёт: «Христос Воскрес!»,
Над нашей опалённой бездной
Подъемлет пурпуры завес.

7 января 1923.

«Жадных поцелуев я боюсь, дитя…»

Жадных поцелуев я боюсь, дитя —
Страшно страстью знойною опалять уста,
Бог стрелу готовит, своевольно мстя
За неволю тайную тайного креста.
Не касайся нежно старика рукой,
В сердце пламя тёмное-то земной огонь.
А душа распята крестного тоской.
Я молю, чудесная, сердца мне не тронь.

Июдь 1923.

«Прощай, мой холм, полуденный и яркий…»

Прощай, мой холм, полуденный и яркий.
Гостеприимной Гаспры милый дом…
Здесь нежный хмель, глицинии, татарки
И блещущий на солнце водоём.
Отторгнуты от шума и заботы.
От суеты, науки и трудов —
Забыли мы чичеринские ноты
И предсказания большевиков.
Как сон-политика и наши споры
О партиях, цензуре и правах…
Мы подымались с посохом на горы,
И муэдзин нам пел – «Аллах! Аллах!»
Прощай же юг, бездумный, томный, страстный.
Спеши на север, северный поэт:
Сны южные и лунные опасны —
B них прелесть есть, но мудрости в них нет.

Июль 1923.

«Не утаю: земных пристрастий…»

С. С. Заяицкому

Не утаю: земных пристрастий
И я не чужд, мой милый друг:
На следующую страницу
Другие книги автора Георгий Чулков
Ваши рекомендации