Глава 1. Маленькая слабость.
Шёл 1789 год до нашей эры. Это были темные времена…
Ладно, чересчур преувеличила.
Эра наша. А год 1879.
Люди были озабочены выживанием и совершенно безразличны к чужим бедам. Закон того времени гласил: если тебе посчастливилось родиться средь сильных, тогда угнетай слабых, чтобы стать еще сильнее и чтобы они не вздумали угнетать тебя.
Везде творился раздор и хаос.
Но одному государству повезло. В нем был мудрый правитель. За что его очень почитали граждане. Соседи мечтали родиться и жить под его правлением, настолько он был справедлив. Он уважал людей больше, чем законы тех времен. В этом государстве не было казни ради забавы и не было приговора без честного суда.
Если человек был трудолюбив, внимателен к своей семье или стремился к изучению науке и ремеслу, он считался достойным гражданином своего царства и мог спокойно строить свою жизнь.
Если же человек был пьяницей, балагуром или преступником (и вина его была доказана), такого сдавали в рабство знатным господам.
Данный подход давал значимую экономию в государственной казне, потому что отпадала необходимость в содержании стражи, да и подвальным крысам нечего было есть. Последние ретировались в соседние, более подходящие для проживания, области.
За что правитель прослыл еще хорошим хозяйственником и грамотным руководителем.
Стоить сказать, что в рабство могли попасть только неблагоприятные мужчины, и никогда не попадали в рабство женщины и дети. Так как правитель видел их назначение в другом. Дети приносили радость и росли добропорядочными гражданами. А женщины старались стать прекрасными кухарками, прачками, домработницами. Потому что царь устраивал раз в год конкурс на лучшую служанку. И победившая дама на год приходила служить в замок, за это ей платили хорошее довольствие.
В общем, жили они на зависть всей округе.
Все было в правителе замечательно, кроме маленькой слабости – его горячо любимого сыночка. Вот где разум царя был не властен над чувствами. Мальчику с пеленок было разрешено все. Слова «нет» он не слышал. И это было еще одним отцовским законом.
Причем все бы ничего, да мальчик с детства отличался повышенной вспыльчивостью и нетерпением. Он творил все хулиганства, которые могут творить избалованные дети. От самых безобидных, как показать кому-то гримасу, до самых каверзных злодеяний, на которые способен ум ребенка. Он без зазрения совести мог поиздеваться над беззащитными животными или над няньками. Случалось, перепадало и страже.
И все молчали. Потому что отец прощал любой поступок сыну, веря, что с возрастом тот образумится.
Царь сильно терзался угрызениями совести из-за отсутствия матери сына и невозможности самому уделять достаточно времени чаду. Поэтому надеялся, что тот перерастет свои неприемлемые увлечения, тем более что с ним занимались лучшие няньки и учителя со всей округи. Сам король никак не мог оставить дела государственные, дабы сохранить доверие и уважение своего народа.
Дворцовая прислуга же мальчика боялась и старалась избегать от страха стать частью эксперимента в его безудержных фантазиях.
Шло время. Мальчик рос. И вот уже из прекрасного юноши стал взрослым статным мужчиной. Природа одарила его красотой. Но насколько он был красив внешне, настолько холодным и жестоким было его сердце.
Как мог, он вникал в дела государственные. Особо его интересовала внешняя политика. Ему очень нравились принцип того времени и устройство законов других стран. Порядки отца, наоборот, были непонятны. В доброте принц видел слабость и отсутствие воли. И был уверен, что при должном ужесточении законов их семья стала бы в разы богаче и влиятельней.
Больше всего ему было непонятно почитание отцом женщин. Потому что сам их не любил.
Так сложилось, что матери он своей не знал. Она скончалась при родах. И еще в детстве кто-то из нянек на вопрос: “Ты моя мама?”, ответил “Нет, ты убил свою маму, когда решил появиться на свет.”
Про нелюбовь к женщинам, скорее, мягко сказано. К взрослому возрасту он их ненавидел. У него сводило скулы при виде их наивных улыбок, которые он считал лживыми. Особо его раздражали слезы, каждый раз при виде очередной плачущей женщины ему хотелось подойти и стереть их кулаком вместе с лицом, чтобы не мучалась и не мучала других мужчин. Но ему приходилось себя сдерживать, порой до скрежета в зубах. Ибо по закону его государства эти гадины имели неприкосновенный статус слабых и беззащитных, которых следовало уважать и всячески оберегать от разных бед.
Правителю суждения сына были неизвестны, так как в редкие минуты их уединенных прогулок он успевал только озаботиться здоровьем сына, аппетитом и успехами в учебе. Говорить о чем-то большем с ребенком он не умел, и считал, что тот сам научится на его примере, каким должен быть настоящий государь.
Так шли годы, каждый креп в своем мнении о правильном мироустройстве, не делясь с другим своими взглядами и переживаниями, дабы не задеть чувства другого. Они молчаливо принимали “изъяны” друг друга. Это не мешало им чувствовать крепкую родственную связь.
