Тайное прошлое
Косые ветки садовых лиственниц укутал призрачный туман. Молодая женщина в платье с голубой оборкой брела по вымощенной серым булыжником дорожке. Она шла мимо живых изгородей, мимо притаившихся в темноте кустов сирени, мимо цветущих клумб. Серебристые плащи гвардейцев мелькали то рядом, то где-то вдалеке, и звук их тяжелых шагов доносился каждые три минуты. Женщина испуганно оглядывалась, прислушиваясь к голосам, к легкому шороху сухих листьев, и, только когда становилось совсем тихо, продолжала свой путь. Резкий взмах руки на поляне у Белого Камня – и яркое свечение сначала поглотило ее, а чуть позже вытолкнуло на живописный берег реки.
Женщина торопилась. Она перебежала навесной мост и остановилась у одноэтажного домика, утопающего в зелени сада. Гирлянда из синих и розовых бутонов на тонких стебельках ползла по железной ограде. Лепестки цеплялись за прутья, переплетаясь с ноготками дуба и ясеня. Их темные стволы притаились у западной стены. Соломенная крыша слегка «просела», а во всех трех окнах не наблюдалось ни света, ни огонька, и ступеньки ужасно заскрипели, стоило подняться по ним и замереть у запертой двери.
Женщина пару раз хлопнула в ладоши и мигом оказалась в темном помещении. Взглядом зажгла толстую свечу на подоконнике. Дрова в очаге также вспыхнули от одной ее мысли. И все предметы в этой небольшой комнате как будто ожили. По бревенчатым стенам поползли яркими красками кружки, пятна, лучи, огоньки… Коснулись навесных полок, осветили огарок, затухший фитилек, склянку с мутноватой жидкостью, чугунный котелок в самом углу и торчащую из него ложку. Деревянная ручка метлы притаилась за боковой дверью, а огромный паук с глазами-усиками медленно перебирал лапками по выбеленной стене чана с холодной водой.
Половицы скрипнули. Женщина села на скамейку. На полу плясали лунные тени, свечное пламя дрожало. Было очень тихо и так спокойно. Женщина выжидала. Время. Потом крик… Она распахнула настежь створку окна, но все исчезло, пропало. Только дорога на противоположном берегу вилась лентой и упиралась в невысокие холмы, покрытые жухлой травой и колючим кустарником. И ясное небо казалось озябшим, окоченевшим, а густой свет заливал едва видимые крыши построек из серого камня.
Женщина вздохнула и взяла книгу с полки. Выпавшую из самой середины колоду карт она не заметила и начала читать… Внимательно. Водить ногтем по строчкам, поднимать глаза, в нужный момент закрывать их. И в темном сумраке замерцали символы, но распознать их никак не удавалось. Тусклая пелена не позволяла.
Вдруг желтые страницы зашелестели. Книга закрылась сама собой. И единственный живой огонек на подоконнике едва не погас. Из черного воздуха материализовался старик. Конусообразная шляпа прикрывала поседевшие виски. А глаза… Его глаза, походившие на две угольные точки, яростно блеснули.
– Ты! – зашипела женщина.
Седой хлопнул в ладоши. Книга отъехала в сторону.
– Я предупреждал, Тильда…
– Как же! Помню каждое твое слово, когда ты проклинал меня. Я использовала чужую силу, чтобы приворожить его, но ты все равно наказал. Но, как только моя подопечная Эльза прочтет послание, я верну все, что утратила!
– Замолчи! Немедленно. Опомнись. Прошу! Мать твоя хотела только лишь наделить души жалких существ красотой, любовью, миром и согласием. Но они беспощадно «убили» в ней то, что она хотела им подарить, силы иссушили ее…
– К чему ты опять поднимаешь эту тему? – Тильда приподняла густые брови. У нее было миловидное круглое лицо, золотистые волосы она почти всегда зачесывала назад, на левый пробор, а сегодня голубая лента, в тон оборке ее платья, была вплетена в толстую косу.
Седой снял плащ, шляпа слетела с его головы. Тильда притихла на своем стуле и без конца поглядывала на упавшую книгу. Но так, чтобы старик не заметил её открытого интереса. Он был худощав, всегда ходил в одном и том же дорожном костюме и не отличался внешне от обедневшего дворянина. Седой много лет жил с этим образом, с этой легендой. Правду не знали даже его камердинер и Элла Мопсли, кухарка. Он мог бы заполучить состояние, мог бы потребовать у правителя титул посолиднее и многое другое, но предпочитал жить на то, что давала земная жизнь – на скромный учительский заработок.
– Знаешь, я довольно часто бываю в спальне у Эльзы и любуюсь тем, как она спит, – сказал старик, и огонек свечи заколыхался на подоконнике. Такой маленький, но обжигающий. Мерцающий, с рваными краями. Если бы только была возможность поднести руку… Согреться… Седой моргнул.
– Не все так просто, – заметила Тильда.
– Да, не все. Если Эльза не впитает силу Белого Камня, мы навсегда потеряем ее, такова цена сделки. Припоминаешь?
Лицо Тильды побледнело. Седой склонился над ней. Волосы его серебрились в лунном свете. Он смеялся и издавал ужасные нечеловеческие звуки. Тильда стукнула кулаком по столу, старик выпрямился. Плащ и перчатки прыгнули ему в руку.
