Космический корабль СВ-137, еще недавно считавшийся новым, после встречи с метеороидом всеми доступными средствами сигнализировал, что долго он не протянет. Из всей команды выжили двое: командир Сергей Волков и штурман Борис Сафонов. Тела троих товарищей лежали в морозильнике, и среди них – красавица Соня, умная, нежная, с потерей которой, казалось, невозможно смириться.
Необходимо было где-то остановиться. Ближе всех оказалась довольно странная, но подходящая по массе планета в неизвестной звездной системе, напоминающей Солнечную, где они и попали под обстрел. Планета была не только непонятной, но по некоторым показателям даже ставящей в тупик: то приборы показывали на ней воду и кислород, то отсутствие всего самого необходимого, то температуру, комфортную для жизни, то почти космический холод. Всё указывало на присутствие какой-то аномалии, но выбирать в их положении не приходилось, и они пошли на снижение.
Сели в центре ровного, покрытого небольшим слоем песка плато, расположившегося среди невысоких гор, напоминающих большие кристаллы. Растительности никакой – голая безжизненная планета с неагрессивной атмосферой и небольшим температурным разбросом у поверхности. Если бы не показания приборов, то вполне можно сказать, что такие часто попадаются в космосе. Наблюдение не выявило опасности, и они, надев скафандры, вышли наружу.
Однако сюрпризы на этом не закончились. Песок, как и следовало, был отброшен при посадке в разные стороны, но не хаотично, как бывает при импульсной работе двигателей, а образовав вокруг корабля абсолютно ровную окружность. Заинтригованный таким явлением Борис подошел к нему ближе и пнул ногой – ботинок неестественно дернулся, не поддев ни одной песчинки. Досадуя на промах, Борис решительно встал на него – песок услужливо расступился, освободив небольшое пространство для обуви, но стоило отойти назад, как тот вернулся на прежнее место, не оставив никакого следа. Борис попытался схватить его, но тот, как живой, убежал между пальцев.
– Что будем делать, командир? – спросил он, машинально отряхивая с перчаток воображаемую пыль.
Сергей развел руками. Кто бы это знал? За время скитаний среди звезд они многое повидали, и странностями их не удивишь. Да и без разумной привычки к опасности делать в космосе нечего, и если не было явной угрозы для жизни, приходилось мириться со многими вещами. Песок же никак себя не проявлял: лежал себе и лежал, поэтому через пару часов они к нему привыкли и перестали обращать внимание, решив, что имеют дело с каким-то неизвестным проявлением магнетизма, который они обязательно изучат позже, – всё равно для самого необходимого ремонта требовалось недели три.
Составив примерный план работ, они решили осмотреть окрестности. Выкатили вездеход и, посчитав необходимым держаться в пределах прямой видимости от корабля, так как следов на песке не оставалось, а лететь они не захотели из экономии топлива, двинулись вперед.
Больше всего их заинтересовал небольшой туман в конце плато, который висел на одном месте у поверхности и где, согласно показаниям приборов, была вода. По всей видимости, там находилась разгадка всех этих странностей.
Оказалось, что клубится он в гигантском кратере с совершенно ровными краями в диаметре, судя по дуге, около двух километров. Природа такое создать не могла – по всей видимости, это было делом рук какого-то разума. Они подошли к обрыву, но из-за плотной серой пелены разглядеть ничего не удалось. Решили вернуться к вездеходу за приборами, чтобы провести более точные анализы и уже по результатам, возможно, спуститься вниз. Но не прошли и двух шагов, как произошло нечто необъяснимое: песок пришел в движение и, словно рой пчел, облепил ноги Бориса. Сергей схватился за оружие, но тело уже не слушалось, руки застыли – песок каменной хваткой сжимал его самого. Меркнущим сознанием он почувствовал, что его приподняли и куда-то понесли, – всё вокруг потемнело и исчезло.
Анна
Вылезать из забытья не хотелось. Но кто-то в ванной забыл закрыть как следует кран, и мерно падающие капли насильно вырывали из сладкого утреннего сна. Всплывшее сознание почувствовало сбоку что-то теплое, мягкое и тихо сопящее, что могло быть только Соней. «Но она же погибла. Борис, что ли, здесь примостился? – подумал Сергей. – Другого места не нашел?» Он осторожно поднял голову – на его животе лежала молочно-белая женская ножка, рядом грациозной змеей извивалась такого же цвета рука, а на его плече возвышалась копна рыжих разметавшихся волос; и всё это он прижимал к себе, как что-то драгоценное, принадлежащее только ему – по крайней мере, сейчас. Лихорадочно соображая, что всё это значит, он напрягся. Рыжая голова приподнялась, волосы рассыпались в разные стороны, обнажив поразительной красоты сонное личико, которое, буднично и по-хозяйски пробормотав: «Как спалось, милый?», – чмокнуло его в грудь и, совершенно не интересуясь ответом и сладко зевая, как это умеют делать существа кошачьей породы, бухнулось опять ему на плечо. Судя по всему, она чувствовала себя очень комфортно, чего нельзя было сказать о нем.
