Небесный учитель наш Иисус Христос наставлял: ничего нет на земле ценнее человеческой души. Если же кто погубит душу свою, то даже сокровищами целого мира, как бы необъятны и велики они ни были, не приобретет ее. Какие важные и грозные слова… Как же мы, христиане, должны заботиться о своей душе и о душах наших ближних!
Бывал я в чертогах вельмож, в станах воинов, в мастерских мирных граждан, в хижинах бедняков. Всюду находил я людей расположенных, готовых, склонных к душеспасительным беседам. Всюду видел я сильное желание к исправлению сердца, стремление грустной, скорбной, грешной души к примирению с собою, к соединению с Богом. Всюду встречал я отчетливую потребность жить не для одного здешнего мира, но и для будущего, который несомненно ожидает нас после великих, в смертный час постигающих, изменений.
Но, к сожалению, такое сильное желание людей бывало лишь минутною потребностию. Наступала другая минута, и священные помыслы, в сутолоке мирских обстоятельств и развлечений, терялись и заглушались. Казалось иногда, будто человек носит в груди своей два сердца: одно – когда он во храме преклоняет колена перед Всесвятейшим, другое – когда из дверей церкви вступает в шум житейской суеты. Почти всюду находил я религию, но редко – религиозность, страх Божий, любовь к Богу, святые намерения, еще реже – святые дела, явных исповедников Христа, Христовых учеников и последователей.
Не напрасно возвышаются тысячи голосов, жалуясь на упадок христианства в наши дни. Они ропщут справедливо. Я вижу, с одной стороны, легкомыслие, кощунство, высокоумие и стремление оскорблять голос внутреннего судии различными лукавыми соображениями или проводить время в одних забавах и беспутствах. С другой стороны, юноши, мужи и старцы мучаются тягостными сомнениями о Боге и вечности, о будущей участи своих душ, о своем назначении на земле и за гробом. И ужасное сцепление общественных и гражданских бедствий, тайное разрушение семейного счастия бывает следствием этих обстоятельств.
Много содействовали упадку истинного христианства и расстройству у нас нравственного порядка некоторые сочинения, писанные с поверхностным умничанием и читаемые с таким же разумением. Но есть еще сотни и других скрытых источников, из которых излилось наше бедствие. Я именовать их не стану, не желая никого оскорблять. Мое намерение состоит в другом. О, с какою сладостию в объятиях смерти закрыл бы я некогда глаза свои, когда бы хоть малейшую часть этой цели моей достигнул! Цель эта – способствовать истинному христианству через оживление домашнего благоговения и благочестия.
Ибо ничто не располагает так наши сердца к постоянным благочестивым размышлениям и христианским делам, как беседа с Богом в час уединения, когда душа, освободясь от всех житейских забот, от всех рассеяний, возвращается к своему вечному Отцу и Ему одному принадлежит. Ничто так не умножает домашнего благополучия, как когда мать или отец в кругу своих близких разговаривают о предметах самых возвышенных, о святилище каждой души, о Боге и Его творениях, об истинах веры, проповеданной Иисусом Христом, о вечности и ожидании блаженств, уготованных для духа. После таких бесед тихий мир распространяется в душах членов семейства, слеза чувствительности часто запечатлевает союз соединенных тут сердец: божественно действовать на земле, дабы вечно быть достойным Бога. Кто ощущал уже это блаженство, тот чувствует истину слов моих, а кто никогда не ощущал, то отчего же он, имея жажду ко всякому счастью, не стремится к сему?
Собранными здесь повествованиями я хочу испытать, не могут ли они оказать какую-либо пользу для таких часов тихого благоговения и домашнего счастья.
Они посвящаются вам, юноши и девушки, которые, вступая в свет с радостными и робкими предчувствиями, не сделались еще вероломными пред тем, что есть наилучшего в вас самих. Да охраняют они ваше кроткое достоинство в восторгах радости, благочестивую бодрость в часы скорби.
Они посвящаются вам, супруги, которые в союзе совершаете путь жизни, совокупно возвышаете души ваши к Богу и в христианской простоте воспитываете ваших детей – дар Божий Богу.
Они посвящаются тебе, старец, который, на закате земной жизни своей, возводишь взор к заре Жизни Вечной за сим исчезающим от тебя миром.
Христолюбивый читатель! Взирая на подвиги святых и блаженных отцов, подражай их вере и добродетели. Смотри, как они любили богомыслие, с какою бдительностью охраняли себя от грехов, как внимательны были к себе, и во всех делах, даже малых всегда заботьтесь о спасении души своей! Учись у них – на земле жить для неба, от земных вещей собирать сокровища небесные и во дни краткой и скорбной жизни этой всегда стремиться к жизни блаженной, нескончаемой.
Не говори: «Как могу подражать им? Они удалились от мира, жили в пустынях, в горах, в пещерах; свободны были от забот житейских, все время употребляли на молитву и душеполезные труды, всегда бдели над собою, видели и тайные сети врага. Как могу следовать за ними?» Можешь следовать и ты за ними и подражать высоким добродетелям их! Правда, пути жизни человеческой различны и внешний образ человеческой деятельности также многоразличен. Но как путь ко спасению один для всех, показанный Иисусом Христом, так и главные христианские добродетели для всех одни, в каком бы кто состоянии ни находился. Поэтому благочестие и добродетели пустынных подвижников, в каких бы видах ни обнаруживались, равно тебе внушают благочестие и добродетели, соответствующие состоянию и обстоятельствам твоей жизни.
