ВиталинаОткрыла глаза и тут же зажмурилась. Яркий луч солнца, украдкой смотрящий в прорезь штор, ослепил, усиливая головную боль. Я попыталась подняться, опираясь на локти, но тут же вернулась в исходное положение, опасаясь, что меня стошнит. Глубоко вздохнув, повернула голову и подавилась криком, потому что того, кого ненавидела всем сердцем долгие годы безмятежно спал в полуметре от меня. Лицо парня разгладилось во сне, насмешливая улыбка, привычная спутница, ушла, сменившись расслабленностью и довольством. Длинный каштановый чуб закрывал большую часть лба, лихо закручиваясь у виска. Что он делает в моей постели? Как этот гаденыш оказался рядом? Что вообще происходит? – взрывался мозг от вопросов. Бросив взгляд на обстановку, я застонала: спальня на мою совсем не походила. Тут до меня начало доходить что сегодня утро или полдень первого января нового года и о том как я уснула и оказалась в чужой кровати, эпизод выпал из памяти, а я похоже из жизни. Руки невольно потянулись к груди, и не нащупав платья, замерли. Мало того, они нащупали полностью обнаженные груди, что от испуга напряглись и сжались, кольнув острыми сосками кожу пальцев. Я резко отдернула их и села, разом позабыв и головной боли и о рвотных позывах. Невольно оглянулась на спящего соседа, боясь, что он увидит меня голой. Пальцы задрожали от волнения, не в силах подцепить край одеяла и заглянуть под него, мозг рисовал фантазии сплетенных тел на смятых простынях, стоны и вздохи. Нет! Только не это! Только не он! Пусть это будет не он…но слезы обиды и жалости к себе уже сковали спазмом горло, подтверждая наихудшие опасения: я была полностью обнажена, а на бедрах виднелись мазки засохшей крови.Озабоченный горец отнял мою невинность! Ненависть с такой силой во мне поднялась, как никогда прежде, даже в самые наихудшие времена, за все подлянки что он сотворил со мною прежде я его так не ненавидела как в эту минуту.- Мерзавец! – кинулась к спящему, от чего парень ошарашенно открыл глаза, спросонья не понимая. - Кавказское животное! – принялась бить его кулаками куда доставала, вкладывая всю скопившуюся злость.- Совсем озверела, крашенная! – он ловко поймал мои кулачки сжав одной рукой запястья.- Что? – непонимающе уставилась в наглые серые глаза.- То, - дерзко усмехнулся, опускаясь взглядом ниже.Зажатая в тиски, не имея возможности даже прикрыться, упала грудью на живот.- Теперь я знаю что ты крашенная, вдоль и поперек изучив твою кисуню ночью, - довольно прохрипел над головой.Я попыталась вырвать зажатые ладони, но неравные силы, лишь усугубили положение. Елисей подтянул меня выше, и приблизив свое лицо к моему, глядя в глаза мстительно проговорил: от кого пряталась тому и досталась и теперь твоя девственность досталась мне, вонючему горцу, похотливому лезгину, тупому каратисту, - хм…как ты мне еще там обзывала?- Скот! Ты разбил мои мечты! – поджала губы, сдерживая рыдания.Хотелось воззвать к доброте Дамирова, извинениям и услышать что он грязно пошутил, а кровь это томатный соус. Но он лишь поиграл желваками и резко отпустил запястья, отбрасывая от себя, словно лишайную кошку. Я невольно откинулась на подушки, спешно натягивая одеяло.- Мечты твои, Витка остались на этой вот кровати, - навис сверху, опираясь на вытянутые руки. – Запомни: я не только в спорте первый, но и в тебе. И отстранившись, скатился с матраса, сверкнув голой ягодицей. Я зажмурила глаза, не в силах вынести зрелища обнаженного Дамирова. Кастрирую. Жизни не дам! В тюрьму засажу, будет тебе медаль из нашивки заключенным и жетон с номерком!
Елисей.
Первое сентября
выпускного класса. Последний год в школьных застенках, и мы на воле!
Одноклассники и друзья за лето изменились, повзрослели. Девчонки перекрасили
волосы, подстриглись и укоротили длину своих школьных юбок. Или это их ноги
стали намного длиннее? Парни обзавелись щетиной, кто-то осветлил чуб и даже
сделал татуировку. Все стремились выглядеть старше и обрести значимость и
превосходство в глазах ровесников.
Но мой взгляд не
задерживался на остальных дольше, чем мог уловить перемены, он интуитивно и жадно
искал лик Занозы, что уже шесть лет одним своим видом вызывала раздражение,
извлекая изнутри мои самые глубокие пороки. Было самому противно так на нее
реагировать и вместе с тем жаждал ее видеть новую всем своим существом. Я
словно росток под комом земли, что вытягивается к солнцу, вытягивал шею в
поисках заветной фигуры.
Стоя на крыльце, в
парадной форме, в ожидании построения на торжественную линейку заметил ее.
Фифу, что только что выскользнула из салона новенького авто с номерами
госслужащих. Сегодня ее привез водитель слуги народа Нагиева Власа Витальевича.
Мне показалось или она
стала еще красивее? Я удивлялся как может быть сучка с лицом ангела? Мягкая
улыбка что она посылала не мне, с рядом аккуратных зубов, ямочки на щеках и
глаза цвета ирисок, но стоило нам пересечься взглядами как “конфетки’
застывали, обдавая холодом, кололи и уничтожали. Вот и сейчас, одетая в бежевые
брючки и белый воздушный топ, с букетом желтых роз на длинной ножке, словно
королева подиума выстукивала каблучками по вымощенному плиткой тротуару. Так
хотелось сбить ее царскую корону с драгоценными камнями, а бросив на землю
топтать, смешать с пылью и сорной травой, а она, споткнувшись бы, пала на
колени и не смогла ее никогда себе вернуть.
