Никогда не стала бы я писать о далёкой стране, в которой прожила всего год, если бы, волей судеб, не породнилась с ней. Теперь, когда аргентинцы – моя самая близкая родня, могу поделиться своей любовью к этой стране, сказать о своих печалях и радостях, ей посвящённых.
Все испаноязычные собственные имена с предлогом «де» (наш родительный падеж) и артиклями «ла» для женского и «эль» для мужского рода пишу без дефисов. Используя только испаноязычные материалы, я, тем не менее, никогда не удваиваю двойные согласные в русском переводе имён и названий.
Но главное – это аргентинское звучание испанских слов. Следуя ему, я произношу «удвоенное эль» и букву «и гриега» как русское «ж». Куртуазное испанское «ль» сменилось за океаном на жужжание пуль и шмелей в бескрайних полях. Робкое «й» на решительное и неотступное «ж». А испанское Хухуй я передаю как Жужуй просто потому, что с той же буквы «хота» начинается имя моей невестки Жакелины. И оставляю за собой право интерпретации испанских имён с нечётким произношением в пользу собственных представлений о персоне. Так, для меня Рибадабья – это вовсе не Ривадавия. Как сказал похищенный совсем не военными Борхес: «Нам нужен язык именно нашего лета и наших дождей. И нашей общей истории.»
Книга не претендует на насаждение единомыслия. Просто является изложением моей точки зрения на персоны и события истории страны, ставшей мне родной.
«Что, по этой сонной и грязной реке приплыли суда, чтоб основать мне отечество? Видно с трудом пробирались судёнышки сквозь водные травы коварных течений. Погрузившись в тему, можно предположить, что река была для них голубым посланьем небес, с красной звёздочкой костра, чтоб указать то место, где постился Хуан Диас и, не ведая греха, уплетали свой ужин индейцы.Определённо, однако, лишь то, что тысячи и тысячи людей прибыли сюда морской дорогой в тысячи миль, населённой чудовищами, сквозь все магниты, сбивающие компас.»
Хорхе Луис Борхес
Многоликая жизнь говорит нам, что эпоха географических открытий – это одновременно эпоха начала колониальных режимов.
По данным археологии люди проживали на территории современной Аргентины тысячелетия до нашей эры. В доколумбовой Аргентине жили осёдлые индейские племена диагúта, а также кочующие племена индейцев-охотников. Существовало несколько развитых культур, названных историками «Санта Мария», «Белен», «Санта Гаста» и другие. Во время прибытия испанцев на территорию Аргентины там существовали города, из которых самым крупным был Тáстиль в предгорьях Анд, в современной провинции Сальта на северо-западе страны. Совместное устье двух рек, Параны и Уругвая, по размерам напоминающее залив, с современным названием Ла Плата (Серебро) было открыто европейцами в 1512 году. Когда первые европейцы прибыли на территорию современной Аргентины, аборигены уже остановили продвижение инков с территории Перу в направлении аргентинского севера. В погоне за несметными сокровищами Южной Америки две самые мощные нации мореплавателей средневековья, испанцы и португальцы, собирали экспедиции за океан. Легенды о сокровищах питали воспалённый ум жаждущих добычи королей. И одна из таких легенд, легенда о Серебряной горе в глубинах Южной Америки, возникла в 16 веке на берегах Санта Катарины, в Бразилии, когдаместные индейцы гуаранú сообщили группе выживших в трагической экспедиции Хуана Диаса де Солúса о существовании горы, полной серебра, в глубине континента, где правил легендарный монарх по имени Белый Король.Экспедиция Солиса готовилась в секрете от португальцев и состояла из трёх небольших каравелл и семидесяти мореходов. Монополия на морскую торговлю была в руках португальской короны, которая боялась потерять её в пользу испанцев и по этой причине вела шпионаж во всех портах, которые соперник мог использовать для экспедиций. Обнаружив экспедицию де Солиса, португальцы попытались повредить её корабли, но безуспешно.8 октября 1515 года Хуан Диас отправился в своё последнее путешествие в поисках прохода из Атлантики в Тихий океан. В случае обнаружения прохода он планировал пересечь Тихий океан и дойти до Дальнего Востока. 20 января 1516 года он высадился на уругвайском побережье в районе Пунта дель Эсте, где объявил землю принадлежащей испанской короне и назвал это место портом Богоматери Сретенья. Так он вступил в Серебряную реку, Рио де ла Плата, с её необъятной шириной и пресной водой. Не подозревая, что это просто устья двух больших рек, Параны и Уругвая, Солис окрестил Рио де ла Плата пресным морем. Благодаря низкой осадке своих судов Хуан смог продвинуться внутрь континента.Войдя вглубь на одной каравелле, Солис высадился на остров Мартин Гарсúя, который он назвал так по имени своего ключника, умершего на борту и похороненного на этом острове. Затем он решил вступить в контакт с аборигенами на берегу, но вместе с несколькими членами команды подвергся нападению и был убит. Остальные моряки беспомощно наблюдали за этим на своих судах, стоявших на якоре в двух шагах от берега. Позже они сообщили, что тела были обжарены и съедены аборигенами. Эта непроверенная версия подверглась серьёзным сомнениям, и преобладает идея о том, что это было оправдание моряков, поскольку они не пришли на помощь товарищам. Оставшиеся в живых, смущённые потерей своего лидера, передали командование зятю Солиса и немедленно вернулись в Испанию, не забыв, однако, забрать по пути красящую древесину из Бразилии. В Испанию прибыли 4 сентября 1516 года. С тех пор устье Рио де ла Плата было известно в Испании как Рио де Солис. Многое изменилось с тех пор. Сейчас о Хуане Диасе напоминает в Аргентине лишь весьма скромный бюст в столичном пригороде Олúвос.
