Крошечное небо в мансардном окне. Рассвет добавил красок в новый день и наполнил комнату надеждой. За ночь подушка высохла. Женька спрятала свои страхи от родных, опасаясь осуждения. «Сама виновата! Вырядилась и пошла вилять по безлюдному парку!» – пинала бы бабушка, а мама соглашалась, не смея перечить.
Нет же! Ничего вызывающего на ней не было: скромная белая блузка с воздушными рукавами-крылышками, слегка прикрывающими плечи, и длинная расклешённая джинсовая юбка, подол которой отстрочен кружевом. Словно одна из героинь любовных романов, которыми зачитывалась, или чёрно-белых открыток из коллекции в скрипучем бабушкином серванте.
Несмотря на завтрашнюю контрольную по алгебре, договорились с Зинкой прогуляться после школы. Сирень источала тяжёлый сладкий аромат, не отпускающий с улицы. Весеннее солнце щурило и заставляло кружиться: походка становилась похожа на движения вальса. Романтичные светящиеся девчушки порхали по тропинкам парка. Беззаботные пятнадцатилетние школьницы, мечтающие о принцах.
Наболтавшись вдоволь, подружки направились к остановке. Сзади оказались незнакомые юноши. Один из них окликнул:
– Красотки, куда торопитесь?
Девчонки оглянулись, захихикали.
Ребята поравнялись. Выглядели они на несколько лет старше.
– Давайте знакомиться! Я Слава, а это Мишка, – бойко отчеканил шатен.
– Зина. – Широкая улыбка растянула губы той, что смелее.
– Евгения. – Засмущалась вторая.
Как-то быстро разошлись по парам. Шатен оказался рядом с Женькой и, резко перестав любезничать, предложил:
– Давай отойдём. Вон там большие кусты. Нас никто не увидит.
– Я то-ро-плюсь. – Ушат ужаса скатился по телу девушки. Кончики пальцев задрожали.
– Да ладно! Минут двадцать всего. – Грубо схватил её за запястье, словно приковав к себе.
Женька пыталась вырваться. Несогласие разозлило:
– Попробуй крикнуть – ударю, – цедил, стиснув зубы парень. – Никто не поможет – не надейся. Иди по-хорошему.
Выпученные гипнотизирующие глаза и липкая паучья хватка не давали пошевелиться. На противоположной стороне дороги проходили люди. Рядом, но недосягаемые, потому что голос пленницы предательски спрятался внутри. Зинка же поодаль мило беседовала с Михаилом.
Неторопливый старенький троллейбус, как спасательная шлюпка, приближался к месту крушения. Женька собирала дрожащие силы и готовилась вырваться. «Но как Зина? Как ей подать знак о моих планах? Нельзя же сбежать одной», – пронеслось в голове.
Зина поймала жалобный взгляд подруги, забившей тревогу. Четверо воссоединились, и обстановка немного разрядилась общим разговором. Женька уловила момент, когда хватка чужих пальцев на её руке ослабла. Двери троллейбуса шумно распахнулись.
