Единственному пилоту в двухместном «Беркуте» было, конечно, не тесно, но общего положения это не спасало. Оружие лёгкого штурмового флаера сегодня должны были поставить на профилактический осмотр, поэтому никто даже и не думал обращать внимание на пустой боекомплект корабельного «Удава». То есть, не совершенно пустой, разумеется – три раза Тсар-Киркс-Тсир выстрелить сумела, аварийный сигнал заморгал уже когда она надавила гашетку в четвёртый раз. Впрочем, все три выстрела оказались не очень-то результативны: только однажды удалось попасть в огневую точку. И толку от того, что преследовавший их «Кондор» остался с тремя «Удавами» вместо четырёх, было не много; и одного орудия за глаза хватит, чтобы превратить в пылевые облачка удирающие от него флаеры.
Ни «Беркуты», ни «Орёл» – единственные три флаера, которым удалось вырваться с корабля – не предназначены для полётов в околопланетном пространстве, в открытом космосе у них нет никаких шансов: слишком малы запасы топлива и ресурсы жизнеобеспечения. Так что это им ещё очень повезло, что «Мечту» атаковали возле планеты; сейчас хотя бы есть, где можно попытаться спрятаться, затаиться, возможно даже остаться в живых. Но это только одна из трёх новостей и единственная хорошая новость.
Вторая новость – плохая – была в том, что нападавшие как раз на планете-то и могли держать свою базу. Это очень маловероятно (не такой была эта планета, чтобы там жить), но возможно. А значит, направляясь к ней они рискуют оказаться в руках преследователей вернее всего. Но тут уж выбирать особенно не из чего – медленная смерть в открытом космосе, быстрая от корабельного «Удава» или… а вот тут уже полная неизвестность. Потому что здесь как раз и начинает иметь решающее значение третья новость, самая плохая, самая неприятная: планета называется Инсар-III.
Но сейчас вторая и третья новости мало волновали Тсар-Киркс-Тсир. Удастся им выжить – будут решать, как выкручиваться из следующей передряги. А пока неплохо бы хоть из этой выбраться.
«Им» – это ей самой, её матери и третьему пилоту, который сейчас на «Орле». Это, похоже, Ричард Стоун – он как раз был возле люка, когда в корабль попала торпеда. Может быть, Ричард Стоун был там даже и не один – помимо пилота-стрелка в пятиместный «Орёл» вполне могли набиться ещё человек семь-восемь. Но судя по тому, как юрко флаер нырял туда-сюда и как ловко у него получалось уворачиваться от огня противника, вряд ли там кроме Ричарда был ещё кто-то. Если бы был, то бортовой компьютер флаера учитывал сигналы и его мозга тоже, а не одного только шлема управления пилота. И тогда таких лихих виражей у Дика не получалось бы. Компьютер всё равно что как бы спрашивал у остальных: «А не возражаете ли вы против столь резкого изменения курса? Точно не возражаете? Вы уверены? Ладно-ладно, поворачиваю, уговорили!..» Идиотская перестраховка; высокомерные имперцы вечно делают вид, будто заботятся обо всех сразу, а не только о тех, от кого получают деньги…
Передатчик на приборной доске захрипел и выплюнул короткую фразу:
– К планете! Быстрее!..
Передатчик был настроен на общую волну исследовательского корабля «Мечта», и голос, похоже, и правда принадлежал Ричарду Стоуну. Повезло мартышке, подумала Тсар-Киркс-Тсир. Нести караул в эвакуационном коридоре мог в это время любой другой. Впрочем, это даже и хорошо, что вырваться удалось Ричарду Стоуну, а не какой-то иной обезьянке – Дик прекрасный пилот и отличный стрелок, другой бы на его месте давно уже пылью над планетой парил. И нам с мамой, кстати, тоже очень повезло, но это уж наша семейная заслуга, что мы так задержались с проверкой аккумуляторов. Успей мы их с флаеров снять, не видать бы нам такой удачи.
