Старик и пес
– Котик, вставай! Я опаздываю!
Я перевернулся на другой бок и, накрыв голову подушкой, недовольно проворчал:
– Люда, ну сколько можно? Какой я тебе котик? Мне сорок уже скоро.
– Олег, вставай говорю! Опоздаю ведь! – потребовала Людмила, обогнув кровать и нависнув надо мной.
Я приоткрыл один глаз и увидел очаровательную, стройную девушку при полном параде. От самых ноготков, нет, от самой макушки, до изящных ножек она так и сияла яркими цветами: рыжеватые аккуратно уложенные волосы, подведенные синим глаза, алые губы и такие же ногти, платье по фигуре ярко-голубого цвета. Дальше я не стал разглядывать, потому что хотелось еще полежать.
– А может ты на такси? – снова закрыв глаза, безнадежно спросил я. – Мне сегодня только к десяти, а совещание вообще в одиннадцать. Еще целый час мог бы спать.
– Ну не-е-т, котик, – заканючила Люда и, присев на кровать, потрясла за плечо, – отвези-и-и. Такси не дождаться, да и не люблю я на такси, ты же знаешь.
Я нехотя поднялся и, на ходу натягивая джинсы, попросил:
– Свари тогда кофе, пожалуйста, я пока душ приму.
***
Повернув примерно раз сто ключ в замке зажигания, я вынес вердикт:
– Придется на метро…
Недовольная Людмила шагала впереди в маршевом темпе, выстукивая все свое негодование двенадцатисантиметровыми шпильками. Я еле поспевал за ней, все еще пытаясь проснуться.
У входа в метро собралась очередь из желающих попасть на работу.
– Да, лучше бы такси подождали, – пророптал я.
– Ну что ты! В час пик такси не дождаться, – буркнула Люда, ловко маневрируя между пешеходами.
Под ноги бросился чей-то пес. Я чертыхнулся, едва не споткнувшись, вот было бы здорово упасть в этой давке!
Пес мгновенно обмотал мне ноги своим поводком из пеньковой веревки и, довольный результатом, завилял хвостом. Я, негодуя, проследил до другого конца поводка и уперся взглядом в древнего, сгорбленного старика, который поспешно ослабил поводок, чтобы я смог выпутаться.
– Простите, – сипло прокряхтел он и, сдвинув седые, лохматые брови, сгорбился еще больше.
Молодой пес уже крутился под ногами других прохожих, а старик с усилием подтягивал веревку скрюченными артритом пальцами.
– Куда, шельма? – хрипло говорил он и снова тянул к себе самодельный поводок.
Дед казался совсем дряхлым, и было совсем непонятно, зачем он здесь стоит, да еще с собакой.
– Почем бультерьер, дед? – со смехом спросил кто-то.
– Лайка это, – хмуро сообщил старик. – Чистой породы. Три года отроду… Эй, – он вдруг схватил меня за рукав костлявой рукой, – возьми пса. Хороший пес, молодой. И ты вроде ему…
Дальше я не расслышал, потому что Люда, ухватив меня под руку, потащила сквозь толпу.
– Ну ты что застыл? Бомжа с собакой никогда не видел? – недовольно проворчала она.
Я выдернул руку:
– Погоди.
Вернулся и, достав из кармана пару мятых сотенных бумажек, подал старику.
