Сефира Х. Малкут
(«Царство»)1
КОГОРТА
***. ***.
Ночь была долгой, но, выброшены в безбрежность,
Мы не заметили: стало уже светло!
И я не знаю, как выразить эту нежность,
Радость и наплывающее тепло…
Бог – это взрыв и слепящая вспышка света,
Злое сиянье, пронзающее насквозь…
И ты открыла на третьей главе Завета
Странную книгу, с которой всё началось2.
19 февраля 2017,
утро
Вверх по дощатым лесам… Скрип окна.
Ты, с головою на блюде…
Чувство паденья в беспамятство сна.
Комната. Лишние люди.
Стыли, как виселицы, фонари,
Губы шептали заклятье.
След от стекла… Тополя, пустыри.
Койка, измятое платье…
Сколько же буду я клясть эту рань,
Как в кальдероновой4 драме,
Руки кровавя об острую грань —
Грань между явью и снами!
28—30 декабря 2016,
ночь
Древние боги от нас никуда не ушли —
Просто сменили обличье, жрецов и посредников.
В синюю даль уносили тебя корабли…
Странных, мой друг, ты себе выбирал собеседников.
В злую эпоху безделья и скрытых угроз,
Старый ребёнок с пытливым умом аналитика,
Ты полюбил хрупкий мир ускользающих грёз
И написал свою дивную «Онейрокритику».
8 сентября 2016,
ночь
Зимний город был сыр и туманен,
Каждый шаг – непривычен и нов.
Я бродил в темноте усыпален,
Свечи теплились между гробов
И казалось, на всём была тайна,
О которой поныне молчу,
И у входа совсем не случайно
Резкий ветер задул мне свечу.
В кабинете подсвечник с драконом
Возвышался средь книг и бумаг…
– Ну, и как? Посмотрели иконы?
Завтра будет и сам чёрный маг
Киев, 11 декабря 2013 —
Воронеж, 13 августа 2016
Голос, звучавший во мраке ночных комнат,
Трепетных мистов7 учивший путям новым,
Редкий историк теперь о тебе вспомнит,
Впрочем, и тот – откровенно дурным словом.
В час, когда грозно шумели дерев кроны,
С чёрной богиней был связан навек клятвой
Маг и философ, стоявший в тени трона,
Тот, кого сам Юлиан называл «брат мой».
Слыша оракул, ты вряд ли слезу вытер,
В нём угадав свою казнь после злых пыток.
Плакал о смерти твоей только друг ритор
Да тихий книжник из Сард, что писал свиток…
15—16 сентября 2016, ночь
ЛЕГЕНДА О ПОВЕШЕННОМ8повешенном, или История Йешу из Нацрата» – язвительный и малоправдоподобный средневековый антихристианский иудейский памфлет, согласно которому Иисус похитил из тайной комнаты в иерусалимском Храме имя Бога, сумев обмануть стороживших его львов забвения, записав это Имя на пергаменте и спрятав его в бедро
Он станет сам как язва и напасть
И примет неизбежное страданье.
Обретший Имя получает власть
Над всеми чудесами мирозданья.
И будет уничтожить тяжело
Того, кто львов забвения обманет
И, вскрыв ножом коварное бедро,
Достанет кровью залитый пергамент.
11 сентября 2016,
ночь
«– А о прочих вы даже не вспомните…»
– А о прочих вы даже не вспомните,
Словно знал эту боль только Он…
Одиночество в сумрачной комнате.
Сигареты. Открытый балкон.
Вороньё… Предвесеннее таянье.
Вид на крыши, столбы, тополя…
И всё ближе был ангел отчаянья,
И тоской наполнялась земля.
То ль о тех, кто от Рима до Капуи
У дороги нашёл свой покой
9,
То ль о ставших легендою статуях
Грозных львов над холодной рекой.
13—15 декабря 2016
Меж каменных львов беззаконья
(Вы помните? Запрещено!)
Войдя, я решаю сегодня
Задачу, сверяя «дано».
Есть Имя, и скорбь о потере,
И меч, и сияющий Храм,
И я так хотел бы поверить
Дающим надежду словам…
Пронзённый любовью навылет
Уймёт ли звериную дрожь?
И я так хотел бы не видеть
Кровавую, липкую ложь…
Скользя по растёкшимся лужам
(Вы помните? Кровь не вода!),
Я прячу решенье: не нужен.
Никто. Никому. Никогда.
26 сентября 2016,
ночь
Н. Л.
Когда мир смешался в обломков бесформенных груду
И сердце пронзила щемящая боль пораженья,
Из древнего града, о коем вовек не забуду,
Неведомый друг написал мне слова утешенья.
О встрече, о коей теперь мне и вспомнить постыдно,
Уместней молчать – есть гораздо прекрасней загадки…
Ты тихо промолвил: «Поверь мне, отсюда всё видно.
Иллюзия манит нас вечно играть с нею в прятки».
Я стану кремнём. Я приму это тяжкое бремя,
Раз жажда добраться до сути во мне не остыла.
Ты чуток и добр. Но как трудно, прорвавшись сквозь время
И тьму лжесвидетельств, понять, что же всё-таки было!..
25—26 сентября 2017,
ночь
В правде и знании нет утешения:
Грома удары резки и раскатисты…
В смерти и ереси нет поражения,
Ибо анафема лучше акафиста
В мире кумиров, сверкающих золотом,
Снов толкователей и утешителей
Правы лишь те, кто орудует молотом,
Чтобы погибнуть с клеймом разрушителей
4 августа 2016,
ночь
Шли в темноту строем
Бравым, как на парад,
Встретить мечту боем…
«Есть оцепить сад!»
Время следы скрыло.
Кто теперь разберёт,
Сколько их там было,
Двести или шестьсот?11
Дверь отворил бедам
Злой полумрак рощ.
Кто и кого предал
И уводил в ночь?
Плачами распростёртых,
Ранами на руках
Шаг роковой когорты
Эхом звучит в веках…
12—13 сентября 2016,
ночь
Он говорил, что их дерзость – порывы отчаянья
