Пролог
Саша стоял посреди сцены, и уже хотел было начать читать стихотворение, как вдруг услышал звонкий смех своих однокашников. Он не понимал, почему они смеются, ведь он даже не успел прочитать первую строчку. «Надо мной смеются. Надо мной смеются», – повторялось снова и снова в его голове. «Почему? Почему», – пытаясь найти ответ, спрашивал он себя, пока, одна за одной, по его щекам стали катиться слезы. Вдруг из зала выкрикнул мальчишка, который смеялся больше всех остальных.
‒ Смотрите! Смотрите! Он не только разрисовал себя, как клоун, но и плачет точно так же, – прокричал на весь зал один мальчишка.
В зале все еще продолжали смеяться дети. Воспитатели и учителя пытались успокоить их, но все было тщетно. Завуч пыталась утащить со сцены мальчика, но тот стоял на сцене, будто в оцепенении, и продолжал безостановочно плакать. Его слезы катились все быстрее и быстрее по его щекам, оставляя соленый вкус на губах, а сопли были растерты по всему лицу.
Солнце выходит из-за туч
Саша родился солнечным утром сентября. Всю неделю до его рождения шли дожди, но в его день погода решила резко переменится, будто зная, что это был его первый и последний по-настоящему радостный день на долгие годы.
С первого же дня своей жизни он не знал тепло близких. Мать сразу же отказалась от него после родов, а отец, как обычно бывает в таких случаях, ушел сразу же после того, как узнал, что его девушка ждёт ребенка. В доме малютки нянечки подходили к нему в самую последнюю очередь. Потому что не выглядел как все, но не кричал и всегда был спокоен. Только за это его любили.
Когда ему было 4 года, Сашу перевели в детский дом. Как только он перешёл порог своего нового дома, он сразу же увидел красивую девочку в красном платьице в горошек, на голове у нее красовались 2 банта, которые были больше её головы. «Какая красива девочка», – подумал он и побежал к ней. Он хотел обнять ее и никогда не отпускать такое сокровище. Саша уже хотел было обнять ее, но девочка оттолкнула его. И заплакала. Вся зареванная, она говорила: «Он некрасивый. Я его боюсь». Уже далеко не в первый Саша слышал эти слова, но не понимал, почему для всех он страшен. Не понимал, почему дети его боятся, а взрослые остерегаются.
Саша очень любил играть в классики и очень расстраивался, когда наступала зима. Ведь зимой их не нарисуешь, а летом же можно было скакать целыми днями. С утра и до вечера. «Что может быть лучше?», – думал он, прыгая по классикам одним летним днем в небольшом скверике недалеко от детдома. Скверик был полностью огорожен кустарниками, так что это было излюбленным местом парочек. Особенно по вечерам. Разузнав об этом, заведующая назначила дежурных, чтобы гнать оттуда парочек. Анна Михайловна, одна из воспитательниц, в этот день была дежурной по этому скверику. Подходя все ближе и ближе, она слышала голоса. Подумав, что это очередные влюбленные, она стала идти все быстрее и быстрее, чтобы те не успели уйти. Но увидела она лишь Сашу, который все время повторял одно и то же слово. Это слово было «Даун».
‒ Саша, скажи, зачем ты вновь и вновь повторяешь это слово?
‒ Не знаю, Анна Михайловна. Мальчишки рядом проходят и говорят все время. А что такое даун?
‒ Как тебе сказать, мальчик, ‒ произнесла воспитательница, медленно сажая ребенка на скамейку
– Даун… Даун… это ты.
‒ Я? И что же? Это какая-то особенность?
‒ Да, милый. Особенность. Ты очень особенный. Очень.
‒ Особенный? Странно. Я себя таким не чувствую, ‒ сказал мальчик и продолжил играть в классики.
В седьмой день рождения Сашу повели в кинотеатр. В первый раз он увидел фильм на большом экране. Он никогда не думал, что кино может быть таким большим. Огромным! Весь сеанс он сидел, не отрывая глаз с экрана. Он все не мог понять, как те человечки на экране оживают.
‒ А как человечки туда попадают, ‒ не отрывая глаз от экрана, спросил Саша воспитательницу.
‒ Сначала их снимают на камеру, а потом их картинку переносят на пленку. Когда эту пленку крутят, картинки оживают.
