– Он скоро вас примет, – ласково улыбнулась секретарь и поставила перед ней чашку с кофе.
Ника отстранённо наблюдала за тем, как миловидная девушка в наглухо застегнутой белой блузке и в юбке-карандаш вновь садиться на свое место и что-то строчит за компьютером. Нике понравилось, что у девушки был аккуратный французский маникюр. Ей совсем не нравился броский маникюр секретарши в их школе. Но Маша попала на работу отнюдь не благодаря своим профессиональным навыкам. И грубить, хамить и с нисхождением относиться к своим коллегам, ей было позволено. И на все жалобы со стороны всех тех же коллег, директор Петр Валерьевич все так же снисходительно пожимал плечами.
– Она еще молодая, – ласково улыбался он, объясняя, почему у нее такая грубая секретарша.
Ну да, а все остальные резко старые!
«Соберись! Не до Машки сейчас!»
Ника протянула руку к чашке, но тут же передумала. Пальцы так дрожали, что удержать ту самую чашку она просто не в состояний.
«Блин, ну чего я нормально дома не поела? Сижу вся на нервах…»
Секретарь подняла глаза от компьютера и вновь ласково улыбнулась.
– Он вас ждет.
Ника поблагодарила кивком головы и поднялась. Хорошо, хоть не стала туфли на высоком каблуке одевать, а то сейчас бы грохнулась.
Глубоко вздохнув и выдохнув, она постучала и зашла.
Николай Андороф был известным бизнесменом. О нем, разве, что только неграмотный не читал. Чуть не каждый месяц появлялась очередная статья о нем. Его ненавидели, боялись, уважали, любили… О нем ходило столько слухов. Считали даже Серым Кардиналом в правительстве страны. Ника на такие заявления лишь усмехалась. У страха глаза велики, что называется.
Мужчиной он был видным. Даже наверно, красив. Кому – как. Внешне он слегка напоминал любимого ею актера, Джерарда Батлера. Правда взгляд был боле суровым и пронизывающим. Видимо, этого требовал имидж.
– Доброе утро Вероника, рад вас видеть, – мужчина поднялся из-за стола и подошел к ней, чтобы пожать руку. – Как вы?
Ника судорожно кивнула и даже попыталась улыбнуться.
– Спасибо, замечательно.
– Кофе, чай?
– Нет, ваш секретарь уже предложила, спасибо большое.
– Ника, что случилось, чего вы так дрожите? Я вас пугаю? – усмехнулся Николай, указывая жестом на стул.
– Нет, не вы, скорее разговор, который нам предстоит.
Даже не представляешь на сколько он меня пугает…
– Я заинтригован, – Николай чуть нахмурил брови и уселся в свое кресло.
Ника быстро постреляла глазками оценивая убранство кабинета. Да, шикарно, что тут скажешь.
Девушка откашлялась и сплела пальцы на коленках.
– Я уверена, что после моего монолога, вы меня за дверь выставите. Но я быстро изложу, а там, уж, будь, что будет.
Взгляд мужчины был озабоченным, но он промолчал. И Ника начала.
Она не стала заходить издали и травить его печальными фактами своей биографий о том, что мама ее нагуляла с мужчиной, с которым она потом ни разу не виделась. Но муж тогда простил любимую жену, и удочерил ребенка. Ника не жаловалась. Конечно же она понимала, что ей почему-то любви отчима не достаться. Ведь его она считала своим отцом. Он разговаривал с ней, помогал по учебе, отвечал на вопросы, приходил на собрание итд. Но с ее старшим братом он всегда разговаривал с ласковой улыбкой. Обнимал, гладил по голове. А Ника, как бы себя не вела и что не делала, такого отношения к себе добиться не могла. Она старалась, очень. Хорошо училась, никогда не жаловалась на то, что ее избивали одноклассницы, ненавидящие за то, что ее в пример постоянно ставят итд. Сергей знал о таких отношениях к ней. Но молчал. Это его не касалось.
А уж из-за того, что Ника еще и немножко полненькой была и носила очки, получала по полной от одноклассниц. Пока не появилась Арина. Она перевелась к ним в пятом классе. Девочку с детства воспитывали старшие братья. Поэтому она могла за себя постоять, а за одно и за Нику. За несколько месяцев Арина добилась того, что Ника перестала приходить с постоянными синяками и ушибами.
– Нашла себе убогую фанатку, – злились одноклассницы, но больше не лезли.
Отчим умер пятнадцать лет назад. А еще год до этого умер ее настоящий отец. Ника никогда не искала встречи с ним, хотя уже лет в пятнадцать узнала, что не родная сестра Сергея. Просто пришло письмо на ее имя, в котором упоминалось, что как только ей исполниться восемнадцать, она становиться владелицей двухкомнатной квартиры.
Мать была в бешенстве. Ну как так?! Дочке, которую он никогда не видел, оставил квартиру в хорошем районе. А она не знала, как Сергея квартирой обеспечить, ведь он так просил. А то в общежитие ему так плохо. А дома жить, так взрослый слишком.
Первый год, мать пыталась быть очень ласковой и хорошей, все уговаривая по достижению восемнадцатилетние, переписать квартиру на брата. Ведь ему нужнее, а она и так обойдётся. Ника не была жадной, и предложила, что брат смог бы снимать у нее комнату. Через год мать поняла, что «пряником» девочку не уговорить, и «достала кнут». Она постоянно гнала Нику из дома создавая жуткие условия для проживания. Куча правил, обязательств ипр. Нет, Ника не плакала. Она понимала, что т.к. квартира, в которой они сейчас жили по наследству делиться на троих, так завещал отчим, то мать переживает за свое местожительство, и за сыночка. Благодаря поддержке Арины, Ника терпела. С каждым днем в ней крепла уверенность в том, что как только будет можно, она тут же свалит из «родительского» дома. Года прошли. С трудом, с болью, со слезами, но с победной улыбкой Ника собрала вещи и ушла. Арина уже имела права и машину и помогла подруге съехать.
