– Мам, смотри, я построил космический корабль!
Леон потянул меня за рукав и так донельзя растянутого свитера.
– Да, хорошо, отлично, супер, посмотрю чуть позже, – буркнула я, водя взглядом по внутреннему экрану, где создавала новую планету в галактике Печали для особо сентиментального заказчика. Какими еще тварями заселить ее? И что нового придумать? Одними единорогами сыт не будешь. Но в голову, как назло, ничего не шло.
Послышался грохот – сын крушил собранную из разноцветных кубиков конструктора космическую станцию.
– Леон! – прикрикнула я. – Брось уже заниматься ерундой! И где только твоя бабушка отрыла этот доисторический мусор? Возьми лучше брейн-фон и посоздавай реальности. Все дети в твоем возрасте уже умеют делать фермы для марсианских крейвов.
– Ну какие крейвы, мам! Бабушка говорит, их не существует.
– Бабушка бредит! Она старенькая, пойми, а ты уже вон какой взрослый.
– Мне всего шесть лет, мам!
– Все, я сказала, не отвлекай меня от работы. Возьми брейн-фон и играй уже в нормальные детские игры.
Леон отличался от других мальчиков, и я это прекрасно понимала. А оттого злилась еще больше. Ну почему он не мог быть обычным? Злость прежде всего на саму себя. Я знала, что стоило больше проводить времени с сыном, тогда бы он не смотрел так часто в небо, разглядывая эти никчемные стекляшки – звезды.
Уже несколько десятилетий прошло, как люди перестали грезить туманностями и космическими полетами. Да и зачем? Когда стало известно о существовании жизни на Марсе, мировые державы тихонько прикрыли все проекты, так или иначе связанные с космосом, инвестировав денежные потоки в технологии. Гаджеты сменяли друг друга, пока не настал черед брейн-фона, которым все остались довольны, и стар, и млад. А что еще надо? Хочешь в подводный мир – пожалуйста, в жерло вулкана – милости просим, в страну фей – скатертью дорожка. А главное – это безопасно. Чего ждать от крейвов, никто не знал. То ли привычный диванчик, чашечка кофе и брейн-фон, с которым можно скоротать вечер. Утро. День. Да и всю жизнь.
Я разрабатывала миры. Прописывала сценарии, профили персонажей, их путь в новой вселенной. Визуалы раскрашивали мой мир самыми невероятными оттенками, аудиалы оживляли безмолвное пространство звуками. По желанию клиента можно было ощутить форму и фактуру предмета – об этом позаботились кинестетики.
Через полчаса сын снова подошел к моему рабочему дивану.
– Мам, а мы завтра пойдем на парад?
Я втянула воздух в легкие, досчитала до пяти и выдохнула. Проект требовал скорого решения, а идеи у меня иссякли. Мне уже самой было тошно от эльфов, альвов, эльфитов, альфа-самцов, ульвов-переростков, али-бабаев и эль-бабушек.
– Ты точно этого хочешь? Завтра один единственный выходной. Мы могли бы…
– Ну пожалуйста, – жалобно проскулил сын, а когда я кивнула и снова активировала брейн-фон, промчался мимо меня ракетой, держа в руках книжку. Настоящую книжку! Мне предстоит долгий разговор с мамой, иначе в нашем доме скопиться весь ее хлам.
На следующий день, как и было обещано, мы отправились к площади Адастера, где должно было состояться возложение цветов в честь последнего космонавта, побывавшего на орбите. Люди вылезли из своих норок, что делали не так уж и часто, и теперь прогуливались по проспекту. Нам подмигивало весеннее солнце, расколовшее облака серебристым светом. Прохожие щурились, приставляя к покрасневшим глазам ладони, чтобы спрятаться от этого вездесущего светила. Серые лица на миг оживлялись, когда их щекотали проказливые лучи. Вряд ли кто думал сейчас о значении праздника – оно утратилось за вереницей похожих дней. Очередной выходной, в который следовало выползти на улицу, даже если не сильно хочется. Так уж завелось. При покупке брейн-фона ты подписывал документ, обязывающий тебя выходить на улицу не меньше трех раз в неделю и обязательно в праздничные дни. Что делать, при всей виртуальности происходящего, организм нуждался в свежем воздухе.
