– Калвин, ты собрался? – нежный женский голос раздался из другой комнаты, выдергивая меня из размышлений.
– Ну… как тебе сказать.
Я стоял напротив зеркала и с раздражением рассматривал свое лицо, пытаясь завязать галстук. Руки меня не слушались, узел галстука постепенно становился все больше похож на удавку.
– Ну чего ты там копаешься? – ругнулась девушка, приближаясь к моей комнате.
Распахнув дверь, она вошла и уставилась на меня. Увиденное ее развеселило. Улыбнувшись, девушка подошла ко мне сзади и обняла со спины. Пытаясь спрятать смешок, она старательно изображала серьезность на своем лице, но тщетно. Ей это никогда не удавалось.
– Зачем люди это носят? – вдруг задал я вопрос, мучаясь с этим несчастным галстуком.
Внутри все сжималось. Нервное возбуждение охватывало всего меня с ног до головы. Такое всегда происходит: в самый ответственный момент все идет не по плану. Я не боялся опоздать, я боялся передумать идти. Хоть и понимал, что не пойти не получится. Осмотрев узел, который мне удалось завязать трясущимися руками, я фыркнул и резким движением отпустил галстук. Евлалия лишь рассмеялась и грациозно устремилась ко мне.
– Дай сюда. – скомандовала она.
Ловкими движениями, девушка принялась завязывать этот галстук. Посмотрев на меня, она о чем-то задумалась. Лицо посетила еле заметная улыбка и тут же исчезла, будто ничего и не было, Лия ведь хочет казаться серьезной.
– Галстуки добавляют изыска, делают твой образ более утонченным, представительным.
На ее слова я ответил непонимающим взглядом, слегка прищурив глаза, чтобы спровоцировать ее на продолжение своей мысли. Мне показалось, что она уловила мой посыл и потому усмехнулась, продолжая:
– Поэтому мужчины носят галстуки. Тем более сегодня важный день для твоего брата, ты тоже должен хорошо выглядеть.
На ее реплику я лишь хмыкнул. Да, понимание важности события я ощущал буквально каждой клеточкой, каждым волоском своего тела, потому что мне не переставали об этом напоминать. Мне хотелось оказаться на этом вечере празднования такого весомого события, для меня было действительно важно поддержать его. Он ведь мой старший брат, образец для подражания – и это не сарказм. Но что-то глубоко внутри неприятно скрежетало, скручивало все органы, перекрывая доступ к кислороду. На физиологическом уровне я ощущал все свое нежелание ехать на празднество. Даже не просто нежелание, а какое-то щемящее чувство тревоги не давало покоя, внутри все кричало «Останься дома!», и я ничего не мог с этим поделать.
Лия, заметив мою отстраненность, затянула галстук слишком туго, с интересом наблюдая за моей реакцией. Не ожидав подобного действия с ее стороны, я дернулся в сторону, но она держала крепко, стиснув галстук в кулаке.
– Ай! За что? – прохрипел я, высвобождая аксессуар из рук девушки и ослабляя петлю.
Смех Лии эхом пронесся по всей комнате, застывая у нее на губах и вызывая у меня ответную улыбку. Лучик закатного солнца озарил наши лица, даря тепло в эту холодную серую осень. Будто только ее детский восторг мог пробудить ясное, согревающее все внутри тебя, солнце твоей души, которая пребывает в постоянной серости незначительных событий. Они словно в фотопленке пролистываются мимо тебя. Иногда даже кажется, что ты в них не участвовал, что тебя там не было, будто эти события происходили с кем-то другим. Вся эта отчужденность ощущалась в воздухе, я вдыхал ее, утопая в своем собственном мире и отключаясь от реального. Но Лия, она была единственным якорем, держащем меня на Земле. Вдохнув запах парфюма, я закатил глаза, чтобы буквально прочувствовать ее. Вкус ностальгии. Эти духи я подарил ей четыре года назад на Наш День. Я помню, как мы целовались под дождем у старого кинотеатра, где показывали какую-то мелодраму, на которую мы так и не смогли попасть. Капли дождя омывали наши лица, будто святая вода. Мы утопали в наших чувствах, эмоциях, таяли под этими каплями, позабыв о том посредственном фильме, сеанс которого к тому моменту уже начался. Время будто остановилось, даря нам эти невообразимо долгие секунды неземного блаженства в компании друг друга. Я распахнул глаза и внимательно посмотрел на девушку перед собой. Покачав головой и сделав вид, что обиделся, я резко подался вперед, закидывая ее на плечо.
– Кааааааали! – вопила она. – Ну отпусти, платье помнешь!
Мы дурачились, словно маленькие дети. Как когда-то. Лия смеялась и брыкалась, старательно вырываясь из моих цепких рук, отчего ещё больше заливалась смехом. А я пытался ее удержать, что было весьма непросто. Подбежав к кровати, я неожиданно кинул девушку на нее и следом рухнул сам. Нависая над Лией, я пытался восстановить дыхание. Сердце бешено билось, вызывая судорожные вздохи. Мне были непонятны такие реакции моего организма на Лию, абсолютное сумасшествие. Словно мое тело всегда хотело и желало именно ее и никого больше. Мне не представлялась жизнь без моей Евлалии. Я смотрел на нее, как в первый раз. Улыбка озаряла лицо девушки, делая ее такой живой и осязаемой. Ее глаза сводили меня с ума, будоражили душу, заставляли любить эту жизнь ещё сильнее. Я мог смотреть в омут зеленых глаз вечность, если только она позволит. Готовый сделать все, чего она попросит. Быть для нее кем угодно, только бы она улыбалась, смотрела на меня так, как смотрит сейчас. Я, не шевелясь, вглядывался в её глаза, умоляя время остановиться, зафиксировать этот момент, чтобы он никогда не заканчивался. Мне не верилось, что она принадлежит мне. Что она, так же, как и я, сделает все, чего я попрошу.
