Все же похитили! Мысль яркой болезненной вспышкой полыхнула и прошла, оставив после себя привкус горечи и разочарования в себе. Силы воли хватило лишь на то, чтоб не застонать.
Я пришла в сознание, но не спешила открывать глаз. Не стоит преступникам раньше времени знать, что я очнулась.
Все же похитили. В эту секунду была готова извиниться перед отцом и забрать свои слова обратно, особенно про паранойю. Хотя в тот миг, когда фраза была брошена, я на полном серьезе собиралась обратиться к психотерапевту. Отец был помешен на моей безопасности. Благодаря ему, я проходила курсы выживания везде, где только можно. Меня обучали хмурые широкоплечие спецназовцы, духовные отважные гуру, спортсмены, достигшие небывалых высот, и все, кто попадал под градацию «способен научить выживать, берем». Элитные подразделения засекреченных военных баз ощущались практически родным домом, просветленные учителя, отрекшиеся от всего телесного, на ночь рассказывали мне сказки, а всевозможные экстремальщики разных сортов при каждой встрече хвастались количеством новых шрамов…
Заботливый папа устраивал мне подобную веселую жизнь не менее пяти раз, и это только за этот год. Именно поэтому я знала, как вести себя в плену, что делать во время извержения вулкана, куда направлять серф, находясь на гребне волны в неожиданно нагрянувшем цунами, зачем бежать при двенадцатибальном землетрясении и многое-многое другое.
Меня всегда охраняли не менее трех опытных бойцов. Но они не заходили со мной в женский туалет… И зря. Подобная деликатность делает им честь, а таким, как я, укорачивает жизнь.
Я отвлеклась на ненужные сейчас мысли, порефлексировать можно будет позже. В данный момент нужно понять, кто злоумышленники и что им от меня нужно. Или, скорее, что им нужно от моего отца.
Прислушалась. Тишина. Лишь слабый звук падающих капель в дальнем углу подвала. Подвала… Улыбнулась собственным мыслям. Глаза еще не видели окружающую действительность, а мозг уже придумал все сам, наверное, основываясь на доводах отца, который в своих многочасовых лекциях неоднократно повторял, куда именно уволакивают юных непослушных дев… А может меня похитил богатый красавец с ослепительной улыбкой? С трудом сдержала смешок в ответ на эту мысль. Это уже из женских романов, которыми меня снабжала бдительная Марго, наша кухарка. Она считала, что я слишком холодна и зажата, со слезами на глазах просила прочесть нетленки, бережно хранимые у нее под кроватью. Я прочла. Я любила женщину, которая пыталась заменить мне мать. Но в широко улыбающихся миллиардеров, похищающих невинных красавиц, не верила. Зачем им это?
Вторым из проснувшихся органов чувств стало обоняние, и сразу услышался сладковатый запах гниения, перемешивающийся с не менее чарующими ароматами тлена и распада. Целая гамма удушливых зловоний ударила так, что я затаила дыхание, аккуратно выдохнула и после старалась дышать неглубоко.
Возможно, я на каком-то пищевом складе, на котором пару часов назад сломались холодильники. Хотя за такое короткое время вряд ли продукты бы так протухли… Фантазия разыгралась не на шутку, подкидывая непривлекательные варианты помещений, в которых могло бы так омерзительно пахнуть, но я решила вопрос кардинально – открыла глаза.
Все же, первое предположение было верным. Зрячие органы чувств подтвердили – подвал.
Страшно. Почему-то с закрытыми глазами было спокойнее. А сейчас я пыталась рассмотреть обстановку в тусклом свете, проникающим через узкие оконца под самым потолком. И мне не нравилось то, что я видела. Грязные серые стены, сплошь исписанные неизвестными мне символами. Буквы, будто подсвечивающиеся изнутри, казались чем-то сверхъестественным, словно не были написаны на стене, а парили в воздухе. Краска явно была свежей, иначе не создавался бы подобный эффект.
Взгляд опускался ниже, символы постепенно исчезали, уступая место черному туману. В том самом тумане находилась я. Если затейливые рисунки под потолком можно было рассмотреть вплоть до завитушки, то прямо перед собой я не видела ничего.
Страшно. Ненавижу темноту. Сердце бешено забилось в груди, адреналин в секунды побил рекордное содержание в крови, во рту пересохло. Вдох-выдох. Доводы рассудка охладили разыгравшуюся было панику. Если хотели бы убить – убили.
Попробовала пошевелить ногами. Безрезультатно. Связаны. Руки были плотно прижаты друг к другу и заведены за спину, по ощущениям их обмотали плотной прорезиненной тканью.
На лоб упала ледяная капля. Я вздрогнула всем телом и только сейчас осознала, что лежу не ровно на полу, а моя голова чуть приподнята. От неудобного положения заломило шею, от неловкого движения ее пронзило острой болью. Я потихоньку постаралась подтянуться выше. Мне удалось занять полусидячее положение. А вот болезненного стона сдержать не удалось. С губ сорвался непроизвольный вскрик, внутри все сжалось в ожидании окрика похитителей или любого другого звука. Но в ответ лишь тишина. Облегченно выдохнула.
И тут же насторожилась. Не органы чувств, нет. Скорее то самое, пресловутое шестое чувство подсказало, что я не одна в сыром и темном подвале.
