***
Я проснулась от звонка будильника, и в который раз подумала, что не мешало бы завести собаку. Одной в доме будет не так страшно. Я посмотрела на часы и без удивления обнаружила, что они показывают уже без десяти десять. Я прикинула и решила в институт не идти. Все равно уже опоздала. Так какой смысл тащиться на две пары? Господи, как совесть-то гложет. Боюсь скоро мне дадут пинка под зад, и я останусь с незаконченным высшим. Но как ни старалась моя совесть на меня повлиять, к походу в институт я осталась равнодушной.
Я посмотрела в окно, не ожидая увидеть ничего хорошего от природы. Конец марта, кроме серых красок, не добавил пока что ничего нового. Грязь на дорогах, прошлогодняя листва, которая горстями таскается за обувью и дождь. Не дождь, а не понятно что. Противно.
Написав Светке SMS-сообщение с просьбой в очередной раз прикрыть мой прогул, я отправилась в душ. Я долго стояла под теплыми струями воды и вспоминала, что прошел почти год, как ее со мною нет… Сердце тревожно билось и мурашки покрывали тело, потому что в очередной раз я корила себя за то, что тогда так ничего и не сделала.
Вид из окна на кухне выходил на общую улицу, и я видела детей, которые шли в школу; соседа Борьку, который уже несколько лет пьет, хотя ему только немного за тридцать и каждое утро он выходит курить. Хотя не только утро, он каждые полчаса выбегает из дома. Его мать очень сильно ругается за то, что тот днями сидит дома, вот он и выскакивает немного передохнуть, хотя уже давно пора найти работу. Только ведь я от Борьки не очень-то отстаю. С тех пор, как я похоронила свою мать, я пью практически каждый день. Это дает мне шанс сразу провалиться в сон и не перебирать в памяти то время, которое сбило меня с пути…
Я сварила себе кофе, прошла в мамину комнату, села в кресло с ее фотографией в руках и задумалась над своей жизнью. Ничего интересного. Дом, институт… Может хоть работу найти? Работать мне не очень хотелось, потому что по своей натуре я немного ленива. Вставать рано утром для меня было подобно расстрелу, и я не представляла себя сидящей в офисе целый день. Тем более деньги, после вступления в наследство еще остались. Мама очень осмотрительно долгое время откладывала сбережения на свою банковскую книжку. Да и жить есть где. У меня свой дом, который, как и деньги, мне перешел по наследству. А так как я осталась совершенно одна, то стала полноправной хозяйкой не большого, но ощутимого имущества.
Я решила, если утро все равно испорчено, привести себя в порядок и вечером отправиться в какой-нибудь ресторан. Если не для знакомства с кем-то, то хотя бы на людей посмотреть. А сейчас пойду на кладбище. Может кто-то сочтет меня ненормальной, но оказавшись на кладбище, я не роняю слез, а пою песни своим шепелявым голосом! Да! Я пою! Ведь это единственный мой шанс перекричать боль.
Звонок мобильного телефона, который звонил уже ни раз и очень настойчиво, вернул меня к реальности.
– Алло, кому там не терпится? – раздраженно ответила я.
– Привет, – услышала я Сашкин голос, – ты чего с утра не в духе? Тебя в институт подвезти?
– Я не поеду никуда. Настроения нет. Пойду, схожу к маме и поеду в какой-нибудь ресторан, – недовольно ответила я Сашке, давая понять, что его компания сейчас некстати. Забегая вперед, поясню, что Сашка – мой друг детства и живет по-соседству. Насколько я помню, лет ему где-то около тридцати пяти и работает в каком-то офисе, связанном с рекламой. Даже не знаю кем. К браку был равнодушен, и почти каждый вечер его постель согревала какая-нибудь хорошенькая блондинка или брюнетка. Уж не знаю, посещали ли его какие-нибудь мысли в отношении меня, но мне почему-то кажется, что нет. Может, я не слишком хороша, но характер свой знаю. Не каждому дано его выдержать.
– Давай я тебя на кладбище отвезу? Ты погоду видела? Как ты туда пешком попрешься?.. – великодушно предложил друг.
Я осознала всю действительность Сашкиных слов и недовольно согласилась.
Сашка стоял на моем пороге через полчаса, в черных джинсах, сером свитере и серых мокасинах и улыбался, раздвинув рот до ушей.
– Ты чего лыбышься? – попыталась я испортить ему настроение.
– А что, у меня не может быть хорошего настроения? Это ты все никак из своей депрессии не вылезешь. Уже замуж бы вышла, что ли!
– За кого это? – остановилась я и раздраженно посмотрела на Сашку.
– Да хоть бы и за меня! А что, совсем не нравлюсь? – спросил Сашка, в очередной раз, растягивая рот до ушей, проходя в гостиную прямо в обуви и, садясь на диван (ну никогда мне, наверное, не отучить людей разуваться в прихожей и одевать тапки).
– Слушай, иди к черту. И так настроение хреновое, – бросила я в ответ, и пошла в кладовку искать кроссовки. Оценив критическим взглядом себя в зеркало, я дала зарок меньше пить. Достала из ящика косметичку, но сделала только хуже. Кроме тонального крема, я толком ничем не пользовалась. Я вздыхала и краем уха слушала Сашку, который что-то бубнил про плохую погоду. Наконец-то услышав его, я решила захватить куртку, потому что джинсы и толстовка с капюшоном – это конечно хорошо, но могилка мамы находится прямо на обрыве с видом на реку, и я поняла, что могу замерзнуть.
