– Ты выглядишь очень уставшей,– неспешно раскуривая очередную сигарету, заключил молодой человек.
Его собеседница, положа руку на колено парня, улыбнулась.
– Твой как? – девушка развернулась так, что теперь они смотрели друг на друга.
Настолько непохожи. Ангел и демон. Тьма и свет.
– Все также,– вздохнул парень,– надеется, ждёт, старается забыть. – ангел накрыл ладонью руку демона – Ты никогда не задумывалась о том, сколько они упускают, играя жертву? – он отвернулся от неё и теперь осматривал проходящих мимо мамочек с колясками, детей шумно перебрасывающих мячик. – каких моментов они лишают себя, закрывая сердце от прекрасного.
Странные все таки людишки, видя в человеке вселенную, они удивляются тому, что она стремится их уничтожить, как инородный объект. Уморительно, правда?
Лицо девушки изменилось. Буквально мгновение назад она рассчитывала на какой-нибудь жест в её сторону, но убедившись, что ангел не верно истолковал её жест тоже отвернулась от собеседника.
– Все белокрылые такие скучные?– демоница отпустила руку ангела и облокотилась на спинку лавочки. – Все эти разговоры о своих подопечных, они вводят в тоску. А твоя философия?! Ну просто мрак. – раздражённый голос девушки, поставил точку в этом вопросе. Они молча смотрели по сторонам, а напряжение возникшее между ними было способно уничтожить маленький город.
– Тебе никогда не хотелось посмотреть на мир глазами ребёнка? -первым нарушила молчание девушка. А он молчал и внимательно следил за новыми гостями. – Они не зациклены на себе, вдыхают аромат трав и цветов, рассматривают жуков. Они понимают, что мир гораздо многогранней и наблюдать за ним одно удовольствие.
Так почему они, наши люди, не могут делать также? А не думать, что в них что-то не так, если очередной жук от них улетел?
Закончив рассуждения, девушка ловким движением забрала сигарету у ангела, сделала глубокий вдох. Дым медленно опустился в легкие. Закашлялась, потушила сигарету о край урны.
-Не умеешь, не берись. – белокрылый погладил её по спине, а она почувствовала, как легкие наполняются свежим воздухом и дышать становилось гораздо легче.
Внимание парня привлекла троица, разместившаяся на травке немного левее лавочки, на которой сидели они.
– Мои старые друзья, – радостно заметила демоница. С последней нашей встречи они повзрослели, но разговоры были такими же беспечными.
-Давай уничтожим их воспоминания друг о друге?– предложил ангел.
Она улыбнулась.
– Разделяй и властвуй?
– Разделяй и властвуй..
Он
Узкие улочки, мокрый асфальт, часть фонарей уже перестали освещать тротуар, может от времени, а может из-за недобросовестных рабочих, что своевременно не меняют лампочки. Фасады зданий непреодолимой стеной отделили дорогу от дворов, в которых днем детский смех раскатывался эхом и доносился из каждого уголка этого уютного микромира
Молодой парень в кожаной куртке медленно прогуливался по темным улицам. Ночью в это время года ещё можно ходить в легкой одежде, но через несколько часов лучше принять стакан теплого чая или кофе. Когда солнце скрывалось за горизонтом, по его мнению, самое лучшее время для прогулок. Люди – что в солнечном свете наполняли город, словно мотыльки слетевшиеся на свет от костра, к вечеру разбредались по своим домам. Город очищался. Коммунальные службы выезжали на своих ярко-оранжевых машинах для уборки того, что мотыльки оставили после себя.
Благодать. Первые листья отправились в свой путь от крон деревьев к серому полотну дороги. Позже, их соберет ветром у бордюра, откуда они отправятся в путешествие навязанное веником и совком к мусорному баку. Очищение претерпевает не только город, но и природа.
Он это знал на собственном примере. Пару месяцев назад он был одержим человеком, что слишком давно занимал единственный стул в его сердце, а сейчас вакантное место было вновь свободно. Стремление забыть, пропустить этот этап будоражил его сознание. По ночам он вел бой между потребностью в любви заботе и мечтами об одиночестве и свободе.
Но стало бы легче, если Она его отпустила? Вечный вопрос "А что если?"
-Ты хочешь забыть её?– перед ним стоял парень с явно бутафорскими ангельскими крыльями, худой, а в глазах была печаль.
-Да…
