Розалин родилась самой необыкновенной русалочкой их тех, которые когда-либо рождались в Русалочьем озере. За всю историю озера у всех русалочек, живущих в ГерСканзии, были прямые зеленые волосы и большие изумрудные глаза. А Розалин родилась с длинными розовыми кудряшками и просто огромными веселыми глазами цвета фиалки, в которых с самого ее рождения играли радужные искорки.
И не мудрено, ведь ее отцом был сам царь Русалочьего озера. Впрочем, у него были и другие дети, но Розалин не была похожа ни на кого из них. С самого своего первого дня Розалин была непоседой и хохотушкой.
Появившись из своей родильной раковинки, она сразу же перевернула ее вверх дном, а заодно и мамину шкатулку, украшенную бусами из ракушечек и бисера. Затем, вильнув хвостиком, опрокинула блюдце с акульем молочком, приготовленное заботливой няней медузой, прямо ей на голову. А в завершении всех бед вцепилась своими маленькими цепкими ручками в длинные локоны отца, когда он с умиленьем хотел поцеловать ее в лобик, да так, что его корона съехала ему на лоб. И всякий раз она так весело и звонко хохотала, что все вокруг просто не могли долго на нее сердиться. А отец, так вообще, смеялся вместе с ней и разбрызгивал вокруг волны своим волшебным трезубцем.
Шли годы, Розалин превращалась из маленькой непоседы в хорошенькую, юную русалочку, которая целыми днями резвилась и играла со своими сестрами, братьями и всей подводной братвой, которая ее очень любила и всегда была снисходительна к ее невинным, но отнюдь небезобидным шалостям. Помимо того что Розалин не утратила свой веселый и задорный нрав, в ее характере появились такие черты, как смелость, отвага, стремление помочь слабому, и, конечно же, как и любая другая хорошенькая девчонка, она очень любила мечтать.
Самым ее любимым местом времяпрепровождения был гладкий серебристый утес, возвышающийся из воды на полметра. Он был не очень привлекательным, но таким гладким и блестящим, на нем было так уютно и тепло, что в головке Розалин рождались самые интересные мечты и фантазии, а главное с него можно было увидеть все, что происходило на берегу, в какую бы сторону она не посмотрела.
– Вот бы сейчас с неба упала маленькая золотая звездочка, – мечтала она. – А на ней были бы маленькие золотистые человечки… штук семь… как у мамочки в ракушках сидят перламутровые жемчужинки, только они по одной жемчужинке в каждой ракушке, а мыльные устрицы так противно пищат, когда их открываешь, что… Ой, о чем это я?! И эти человечки смогли бы жить под водой, а я бы с ними постоянно играла… – мечтательно, закатив свои красивые глазки, думала она. – А еще лучше, поднялся бы сейчас жуткий шторм и волны бы поднимались до небес, и даже солнышко потускнело бы от ужаса, а я бы проплыла по одной волне к нему, погладила бы солнышко по искрящимся лучикам и приказала бы волнам затихнуть… Ну, прямо как папа, – хихикнула она, – и волны опустились и перестали бы так бурно играть и перекатываться, а солнышко мне улыбнулось, засияло бы с новой силой и прокатило бы меня на вон том… Нет, лучше вон на том облачке, – говорила она уже вслух и тыкала своим маленьким изящным пальчиком в облака, проплывавшие над ее головкой.
Если честно, научиться кататься на облачке – было ее самой главной мечтой. И юная русалочка то пугалась, то улыбалась своим мыслям, но она всегда была счастлива в своем небольшом укрытии посреди голубого озера.
Так было и сегодня. Розалин долго сидела на любимом утесе и мечтала о необыкновенных приключениях, как вдруг ей показалось, что на берегу что-то или кто-то есть, и оно как-то странно прыгает и брыкается.
– Кто бы это мог быть, – вслух сказала Розалин, – и что оно там такое странное делает?
Набравшись смелости, русалочка соскользнула со своего утеса и медленно, но уверенно поплыла к берегу. Она пыталась плыть под водой так, чтобы на поверхности была только ее голова и с берега ее ни в коем случае не заметили, а то бы она тут же утонула от страха. Но как бы она не старалась, на поверхности, вместе с ее хорошенькой головкой, также оставались ее розовые кудряшки, которые от воды еще больше завивались спиралькой, и были видны большие испуганные глаза. Чем ближе она подплывала к берегу, тем страшней ей становилось, она замедляла свое движение, чтобы по пути набраться побольше смелости.
Но Розалин зря напускала на себя страхи, с берега ее совсем не было видно, но вот ей было видно все, что происходит на берегу. Она и раньше видела эту красивую розовую лошадку с густой, волнистой гривой, которая тоже часто приходила на берег попить воды из озера, поесть сочных, желтых дуйдуванчиков, которые росли только на этой стороне озера. Ну, и конечно же, порезвиться в мягкой, зеленой траве, растущей здесь повсюду.
Но никогда раньше она не вела себя так странно. Данная порода лошадок была большой редкостью в ГерСканзии и даже была занесена в радужную книгу Королевства. От других пород они отличались тем, что были разноцветными и могли менять свой цвет тогда, когда им заблагорассудится, из-за чего их трудно было различить, поэтому никто не пытался с ними близко познакомиться, так как боялись не признать в сегодняшнем чуде вчерашнего знакомого.
