Невероятная история произошла как-то однажды на одном большом и густо-засеянном огороде. А надо сразу отметить, что огород тот существовал очень давно. Уж так давно, что до него, пожалуй, никаких других огородов и не водилось, он самый первый появился. А потому, чего только не росло, и каких только грядок не было на этом громадном пространстве.
Имелась здесь, и длинная плодоносная грядка с помидорами, и огромный парник с огурцами, и приличная по размерам гряда патиссонов с перцами, и скромные участки моркови, редиса, тыквы, кабачков. Да много ещё чего такого овощного здесь произрастало. Всё перечислять и дня не хватит.
Но вот что интересно, у каждой грядки, у каждого парника или участка, был свой царь-государь или король-воитель, и, разумеется, со свитой. И у помидоров был свой владыка, и у огурцов, и даже у морковки с редиской имелся свой монарх. Да это и понятно, ведь каждая грядка была отдельным королевством или царством. Либо на худой конец княжеством или графством. Притом самым настоящим, со своим войском, дворцами-городами, придворными и простыми жителями.
Впрочем, речь пойдёт не о них, хотя они тоже имеют прямое отношение ко всем дальнейшим событиям. И так, была на том огороде довольно-таки ёмкая и даже вполне ухоженная грядка-царство с укропом. Ну, укроп как укроп, неприхотливое, во всех отношениях положительное, душистое и очень полезное растение. В общем, ничуть не хуже картофеля, корнишонов, перчиков и редисок с петрушкой росших рядом с границами укропова царства.
Правда, границы всех этих царств-грядок буквально налезали друг на друга, настолько плотно был засеян огород. Однако это только с одной стороны, а с другой стороны царства те граничили с огромным бескрайним полем пшеницы. Уж так исторически сложилось, что большой бурно заселённый огород и пшеничное поле оказались соседями.
Кстати сказать, поле то было настолько необъятным, что пшеницы на нём росло великое множество, и чувствовала она себя на нём привольно и радостно. Вот сколько свободного места было у пшеницы. И, конечно же, это обстоятельство не могло не вызвать нескрываемую зависть у жителей огорода.
– Почему это у пшеницы столько простора!… вон как её колосьям вольно живётся!… а у нас тут стручок на стручке, ботва на ботве!… – не раз возмущались обитатели огорода и неоднократно затевали захватнические войны против соседа.
То огурцы в атаку бросятся, и давай через головы моркови да картофеля пшеничное поле завоёвывать. То патиссоны, изрядно потоптав укроп, пытаются подступиться к лакомой земле. А было и такое, что помидоры предпримут нападение и, объединившись с перцами, нарушат границы царств лишь бы оттяпать у пшеницы приличный кусок территории по праву ей принадлежащий.
Однако все эти попытки и нападки были напрасны. Пшеница всегда сплачивалась вокруг своего монарха в единый несокрушимый сноп и давала захватчикам достойный отпор. Ну а те несолоно нахлебавшись, возвращались на свои грядки и уже там продолжали вести меж собой тихие огородные войны.
То редиска с петрушкой из-за границ повздорят, то патиссоны с перцами поругаются. В общем, не было спокойствия, ведь жили-то все тесно, место ограничено, вот отсюда и бесконечные распри. Впрочем, те, кто граничил с пшеницей, никогда с ней не воевали, и даже наоборот очень дружили. И картофель, и укроп, и морковь всегда находили общий язык с пшеницей.
А укроп, так тот вообще чуть ли ни самой близкой роднёй считался. Но в этом нет ничего удивительного, ведь жили-то бок обок, и зачастую ветер семена укропа заносил на пшеничное поле. А зёрнышки пшеницы в свою очередь постоянно попадали на грядку укропа. Одним словом перемешивались они.
А потому родней и ближе друзей на свете не было, ну разве что ещё картофель, у того тоже имелось много общего с соседями. Вот так они и жили да не тужили. Семьи создавали, детей растили, радовались соседству, дружили, и даже не задумывались, что к ним может прийти беда. А она меж тем была уже на пороге.
