Читать онлайн полностью бесплатно Анастасия Архипенкова - Синдром изоляции. Роман-судьба

Синдром изоляции. Роман-судьба

Одна пишет диссертации на заказ, вторая убирает объедки, а третья работает певицей на похоронах. Каждая пытается отвоевать свою прежнюю жизнь, и только одной известна дата собственной смерти.

Книга издана в 2023 году.

Всем, кто поддерживал меня в минуты горькой безнадежности

Если не я для себя, то кто для меня?

Если я только для себя, то что я?

Если не теперь, то когда же?

Если не я, то кто?

Гиллель

Часть первая

Ничего не начинается, когда начинается.

Михаил Веллер

Глава 1. Одиннадцать-одиннадцать

Галя Барская точно помнила дату собственной смерти – одиннадцатое ноября, угрюмая московская осень.

Перед разговором с Анной-Палной она забыла выключить телефон, и когда в кабинете грянул Сретенский хор, Галя охнула, будто от выстрела. Кинулась в сумку), глянула на экран и окаменела. До смерти оставалось несколько минут, но голова работала исправно. Быстро прокрутились ставки и риски. Барская огладила краешек казенного стола, поджимая пальцы в сапогах.

Сообщение от Саши. Видеосообщение от Саши. От Саши, который никогда не звонил.

Она не глядела на начальницу, раздираемая желанием получить должность и удрать. Сын еще в школе… Что же случилось?! Галина увидела свое отражение в стеклянной дверце шкафа: прическа не растрепалась, на лице никак не отразился испуг; интересная блондинка возраста пушкинской гибели.

Услышав громогласное «Ты размахом необъя-а-тна-а», Анна Павловна Орлова вздрогнула и запнулась на полуслове. Пока тянулась пауза, на ее тяжелом лице проступили досадливые пятна. Никто из сотрудников кафедры не позволял себе легкомысленных пассажей с телефонами. Орлова ждала объяснений, постукивая винтажной ручкой по стопке бумаг. Она оглядывала кумачовые и малахитовые корешки дипломов, диссертаций и монографий, наваленных на подоконнике. Анна Павловна никогда не смотрела в глаза собеседнику.

Галя повертела в руках телефон и неуверенно улыбнулась:

– Ради Бога, простите, Анна-Пална. Это от сына… Он никогда…

Заведующая помедлила и царственно кивнула.

– Конечно, Галина Михайловна.

Галя включила видео, детские голоса вонзились в кабинетную тишину.

Ей хватило пары секунд. Сердце подпрыгнуло и остановилось.

Прошлая жизнь ринулась с обрыва, как библейское стадо.

* * *

…Утро расщедрилось на добрые знаки. Гришка не проспал-не опоздал-не возвращался за сменкой-поделкой-докладом. Сашка не плакал, требуя от матери, чтобы та «подписала документы» и забрала его из школы навсегда. Маршрутка пришла вовремя, сапоги натирали терпимо и даже глаза удалось накрасить симметрично.

Кроме посвященных, никто еще не слышал про новость года. Сегодня Галина Михайловна Барская, без пяти минут доктор наук, будущий профессор и прочая, станет заведующей кафедрой иностранных языков престижного университета.

Накануне ей позвонили из ректората: вопрос решен, Палну – в деканы, тебя сделаем завкафедрой. Но Главный поставил условие: защититься в течение года. Галя быстро ответила, что ей осталось доработать введение и первую главу. Благодетель угукнул с пониманием: стреляные ученые роют практическую часть работы, а уж потом подгоняют теорию.

Ее компьютерный файл «Диссер 2» хранил одну страничку с титульным листом, но Галя не боялась блефа. Имея вожделенную морковку, она сдюжит. А потом… Ох, она себя покажет!


Давай, рассказывай мне, как все плохо в России! Теперь уж точно никуда не поеду!


Ночь накануне совещания вышла рваной. Галя то и дело бегала в ванную – выцедить тайком сигарету. Ополаскивала лицо, вглядываясь в зеркало: не выдает ли оно постыдный страх, смертельное беспокойство? Нет. Маска уверенности не сползает и даже нигде не жмет, а вот мыльные брызги давно пора отдраить.

После, после!

Перед счастливым зеркалом они с Сашкой шаманили каждый вечер: группировались, чтобы увидеть потусторонних двойников – ангельское личико сына и ее, в общем-то, привлекательную мордаху – и серьезно твердили:

– Я сильный. Я умный. У меня все получится.

Она не верила в дурацкие аффирмации, но ради сына и кровь барана по углам квартиры стала бы лить. Знакомые из Улан-Удэ говорили, мол, обряд – веками проверенный.

Главное, их мантры очень помогали Саше.

На этом камне и создавала церковь свою…


Не спалось потому, что приснилась себе в образе диковинной птицы – худощавое лицо, испуганные глаза очень славянского оттенка, а вместо рук – крылья. Отбилась от стаи и почему-то никак не могла взлететь. Все искала дорогу к своим, забредая в грязную жижу и обливаясь слезами.

Очнувшись от морока, Галя вытерла мокрые щеки.

Последний раз она плакала во сне после консультации в центре «Дети», когда молоденькие психолог и логопед диагностировали аутизм у ее младшего сына.


Наутро замазала синяки под глазами и помчалась на работу. В метро репетировала удивление, смущение, сомнение (справлюсь ли с кафедрой в сто двадцать человек?), глядясь в черное стекло с надписью «не прис онят я». Стерлись буквы… В детстве папа загораживал их пальцами, выходило «не писоться». Ей было ужасно смешно, пусть и с ошибкой написано, о чем Галушка каждый раз ему сообщала.

Она родилась со встроенным камертоном грамотности, так что навязанный филфак казался не мезальянсом, а волнующей интрижкой, которая переросла потом в крепкий брак. Ну, а беспомощные мечты о ГИТИСе и сцене легко заменяются учительским вдохновением. На занятиях с прилежными корейцами, хитроумными китайцами и смекалистыми российскими студентами Галина Барская была и актрисой, и певицей, и режиссером – царем и богом тоже неплохо работать!



Ваши рекомендации