Однажды я где-то читала, что имя данное нам при рождении, играет немаловажную роль в формировании характера. Помниться, мне стало до хохота смешно, после прочтения этой статейки где рассказывалось какими же чертами наделило меня мое имя. Эгоистичность и фантазерство. Да уж, поистине, эти качества не раз сыграют со мной злые шутки. Хотя, может быть они были наследственными и достались мне от моих ближайших родственников, иначе как можно было объяснить их довольно причудливый и нестандартный для средней полосы России выбор имени? Родители назвали Аллегрой. Представляете, как обзывали и дразнили в русской школе обладательницу такого имени? Честно признаюсь, насмешек было более чем достаточно, и, естественно, они, конечно, будут вырисовываться косвенными стежками на полотне произошедших событий моей жизни. Однако, я никогда не применяла к своим промахам и ошибкам некий «фрейдовский налет», пытаясь таким образом выбить у совести индульгенцию, ссылаясь на травмы детства. Как и у всех, в моей жизни было довольно много перекосов, с которыми я удачно или не очень справлялась мало-мальски достойно. Особенно, наверное, я всегда буду очень хорошо помнить день, когда Аннушка все-таки умудрилась разлить особенный сорт масла на мои трамвайные пути. В то утро Мойры явно встали не с той ноги, и им захотелось на чьей-то шее завязать крепкий гордиев узел. Так уж сложилось, что жертвой случая стала именно я, наверное, как и всех моих знакомых людей, их тоже начала раздражать присущая мне легкость усвоения бытия под кисло-сладким соусом женского цинизма и ума, вот они и решили сыграть со мной злую шутку, перевернув мою жизнь с ног на голову. В то ничем непримечательное утро ноября 2018 года я вышла из подъезда своего дома с мыслью, что сегодняшняя пятница будет сестрой близнецом предыдущей и меня ждет короткий, не обремененный большими трудностями и заботами, рабочий день, который, по моим расчетам, должен закончиться в районе 2-3 часов дня. Затем меня, как обычно, ждала увеселительная программа в окружении своих подруг в одном из гламурных заведений города. Однако, реальный уличный пейзаж, представший передо мной, быстро сменил мое радостное, пятничное предвкушение праздника на хмурое раздражение. Вся моя машина была в мокрой листве, которую со злостью я начала стряхивать с лобового стекла машины.
– Вчерашняя мойка черту под хвост! Вот блин, еще и шмотки заляпала! – Мелькнула злая мысль в голове.
Ткань моего нового бежевого кардигана была в пыли и крошках листвы, которые за секунду успели запутаться в ней, словно мелкие жучки. При более тщательном изучении края шва, вдобавок ко всему, мною были еще обнаружены образовавшиеся на ткани катышки.
– Тоже мне покупка в крутом шоуруме, не успела одеть, уже пора на свалку! Ко всему прочему, я за него переплатила, да, и, вообще, приобрела лишь потому, что надо иногда тешить самолюбие своей подруги, которая изображает из себя бизнес леди! Ну, сегодня я точно выскажу про этот кардиган владелице шикарного шоурума турецкого барахла! – Раздражительно подумалось мне, пока усаживалась в свою машину. Несмотря на все эти маленькие, раздражительные нюансы, настроение было довольно-таки на высокой ноте. Мои глаза, как всегда, с удовольствием пересчитывали атрибуты роскоши, говорящие о том, что их владелица – буржуйка с хорошим достатком в жизни. Я сидела в своей машине, не самой худшей марки «Volkswagens» и собиралась ехать на хорошо оплачиваемую работу, из внутреннего зеркала машины на меня смотрела 33-летняя, симпатичная, шатенка с зелеными глазами и безупречной кожей. Благодаря прекрасной наследственности возраст еще не чувствовался в моих чертах, утопая в красках зрелой свежести и самодостаточности. Конечно, во многом это была заслуга моей работы, так как я была врачом-косметологом, работающим в известной эстетической клинике «Андромеда», где во многом ее успех и узнаваемость создавались на талантливых работах моего отца – лучшего пластического хирурга города. Мне грех было жаловаться, как никогда, мода на пластику была на пике популярности, а профессионалы этой области занимали пафосною нишу на рыке труда, с пренебрежением посматривая на представителей других медицинских направлений. Знакомый пластический хирург в «загашнике связей» любого мещанина в крупном провинциальном городе, как наш, приравнивался по важности к прокурору или даже судье, и эта приятная значимость частенько кружила мне голову. Более тесного общения со мной искали молодые девушки – наши главные клиенты. В основном, это были девочки из богатых семьей, которые благодаря денежным возможностям и капризному желанию что-то в себе подкорректировать хотели иметь в своем пафосном кругу общения людей моей профессии. Мне льстило их внимание и желание более близкого контакта, поэтому дружеские призывы влиться в модную, богатую тусовку были приняты мной с тщеславным удовольствием, и даже, несмотря на разницу в возрасте, я органично вплелась в этот пестрый гобелен молодежной мануфактуры. Тем более, к описываемому времени все мои студенческие подруги были уже замужем или потеряны в других слоях населения, да и желания поддерживать с ними контакт у меня не было. Обществу депрессивных мамаш или разведенных, неудовлетворенных жизнью сверстников, съедаемых экзистенциальной хандрой или злым цинизмом ума, я предпочла молодую, беззаботную молодежь, где благодаря умственному резонансу постоянно с легкостью одерживала победы в эмоциональных и словесных баталиях. Помимо всего этого, доказательством стабильности моей социальной ниши свидетельствовал тот факт, что я в свои 33 года была обладательницей шикарной, двухкомнатной квартиры со всеми удобствами с элитного микрорайона, приобретенной для меня любимым родителем в лице отца. Естественно все эти элементы успешной жизни придали моему и так самоуверенному характеру нотки высокомерия, которые частенько «перегибали палку» в общении с людьми.
