…вообще-то у нее редкое и красивое имя – Вероника, а Швабра… Швабра – это было школьное прозвище такое.
Обидное прозвище прицепилось в девятом классе на первом же уроке физкультуры, когда мы вернулись в школу после летних каникул. В начале того урока, как обычно толкаясь, хихикая и подначивая друг друга, мы заняли свои обычные места. Первым всегда становился Захар – центровой сборной школы по баскетболу, здоровенный шланг под метр девяносто ростом. Я был немного ниже и занимал второе место в шеренге, за мной мой лучший друг Ваня Пряхин, ну а после него все остальные. Приготовились к обычной команде: «Напра-а-о, по кругу бегом марш!», но физрук Сергей Тимофеич почему-то не спешил, прошелся туда-сюда, придирчиво оглядывая шеренгу, и вдруг велел Веронике выйти из середины, где она обычно стояла, и встать за Пряхиным. А потом, прищурив глаз и наклонив голову, хотя это было трудно сделать из-за мощной борцовской шеи, предложил и Ване поменяться с ней местами. «Ого», – сказал я, покосившись, а она только фыркнула. Оказалось, Вероника так вытянулась за лето, что обогнала Пряхина в росте. Ну, может быть, сантиметра на два, но тем не менее.
А роль невольного «крестного отца» для Вероники сыграл Кабанок – коренастый и упитанный Санька Кабанов. Когда Тимофеич после обязательной пробежки и разминки разрешил играть в баскетбол, Кабанок с Никой где-то столкнулись, она отлетела от него метра на два и упала. Он пробурчал, помогая ей подняться: «Ну, ты и швабра стала…», и на беду рядом оказался Ехидный Гаврюшин, которого многие хотели бы пришибить за его слишком большую ехидность. Нет бы смолчать, но не зря же он Ехидный! Подхватил, за ним подхватили и остальные. Вот так и стала Вероника Шваброй для всех, кроме меня и моего друга Вани Пряхина. Для меня она всегда была и есть Ника или Ничка, а немного позднее я назвал ее про себя – Золотая Нотка.
Клички бывают только у собак и кошек, а пацанов и девчонок наделяли прозвищами, погонялами и погремухами. Прозвищами – нормальных людей, погонялами – приблатненных, а погремухами – отличившихся каким-нибудь выдающимся деянием, чаще всего глупым или смешным.
Самое обычное, конечно, получить прозвище по фамилии. Нашу одноклассницу Таньку Мухину, естественно, называли Мухой. Сейчас она солидная дама, Татьяна Павловна Мухина, начальник отдела в крупном банке, а для одноклассников так и останется Мухой до конца жизни.
Однако в большинстве своем прозвища получали по разным причинам. Например, один такой раздолбай Петька Ершов рассказал в классе где–то услышанную дурацкую поэму, в которой все слова начинались на букву «О». Как сейчас помню, звучало это произведение устного народного творчества так: «Отец Онуфрий, обходя окрестности Онежского озера, обнаружил обнаженную Ольгу. Отец Онуфрий ополоумел: Ольга отдайся, озолочу. Ольга отдалась, однако отец Онуфрий обманул Ольгу… и т.д.» И стал для нас Петька навсегда Отцом Онуфрием.
Ну, а некоторые прозвища или погоняла вообще нельзя было объяснить как-то разумно. Захара на самом деле звали Сергей Кургузкин, а отчего Захар – даже сам он не мог вспомнить.
Меня же называли очень просто – Веник, потому как родители сподобились дать мне такое сложное имя – Вениамин. И на том, как говорится, спасибо. Позже я узнал, что Вениамин буквально означает «сын любимой жены Иосифа», персонажа из Библии. Честно говоря, происхождение имени было мне тогда до лампочки. Главное, если разложить его на слоги, получалось – Ве-ни-а-мин, столько же слогов у имени Ве-ро-ни-ка. И думал я, не случайно наши имена начинаются на одну и ту же букву, и количество слогов одинаковое.
Тогда, в девятом классе, Вероника выглядела, как молодое деревце с длиннющими ветками – ногами и руками. Золотисто-рыжие волосы она собирала в два хвостика, такого же золотистого цвета длинные ресницы обрамляли серо-зеленые глаза, у нее был немного вздернутый веснушчатый нос и смешные торчащие коленки. И она потрясающе играла в волейбол! Взлетала над сеткой, мне казалось по пояс, и после молниеносного взмаха руки мяч пролетал мимо блока и врезался в пол пушечным ядром при любом, даже самом неудобном пасе.
Хотя наши пацаны ее в упор не замечали, популярностью тогда пользовались девчонки, у которых больше всего проявлялись в фигуре всякие взрослые женские штучки. И только я один видел, Ничка – настоящая принцесса из любимого мультика «Бременские музыканты»…
«Ночь пройдет, наступит утро ясное, знаю – счастье нас с тобою ждет. Ночь пройдет, пройдет пора ненастная – солнце взойдет…» – пел Трубадур со своими друзьями. И казалось, всех нас ждет только счастливое будущее, и мама была жива, и жили мы вместе с папой, и свежий ветер в лицо, и солнце и голубое небо над нами, и всегда рядом веселые, неунывающие друзья. И вообще мы думали, что никогда не умрем.
