Меня зовут Анна. Эта секта насильно удерживает меня. Они мучают и убивают людей. Умоляю, помогите мне. Сообщите в полицию.
Весь мир Анны был сосредоточен в клочке бумаги. Спрятанный в рукаве рубашки, он ждал своего часа, а до той поры не должен был ни попасться кому-то на глаза, ни издать подозрительный шорох, ни случайно выпасть. Анна была взволнована и чувствовала, как её волнение передалось и клочку, а иначе что же тогда так дрожало в руке?! Нет, она должна успокоить и себя, и его! Сегодня решается её судьба, ошибка недопустима!
– Анна, с тобой всё в порядке?
Вопрос был задан шёпотом, но Анна всё равно вздрогнула, словно ей заорали прямо в ухо. Рука, тянущаяся к её плечу, показалась щупальцем кальмара, намеревался схватить девушку и обшарить ее худенькое тело, проникая в каждую складку, каждое отверстие в поисках чего-нибудь запрещённого. Анна отшатнулась, прижавшись к окну автобуса, будто желая выброситься из него на дорогу, а Джиа одернула руку, явно успев пожалеть о проявленном участии, – остальные пассажиры начали на них коситься, а кто-то уже пялился не стесняясь.
– Ты чего? Заболела? – в голосе Джиа было лишь желание покончить с этим и Анна, несмотря на свои страхи и подозрения, уловила это. Она успокоилась, но не до конца, а раскосые глаза Джиа продолжали смотреть с настороженностью. Анна кивнула девушке, показывая, что та свой моральный долг выполнила и может вернуться на место, и постаралась расслабиться. Если она вызовет слишком много подозрений, то её план раскроют, и Анна лишится последнего шанса на спасение. Она уже всё решила: либо это случится сегодня, либо ей придётся себя убить, больше она не выдержит.
К радости Анны, мисс Петерсон на происходящее в салоне мало обращала внимание. Она слушала радио и болтала с водителем, сидя на переднем сидении. Постояв немного рядом с Анной и не дождавшись ответа, Джиа вздохнула и вернулась на своё место. Джиа не была плохой, но Анна не могла никому доверять. Может, если все удастся, то она когда-нибудь поможет и Джиа, но сейчас было небезопасно иметь союзников. «Никто не пойдёт против них, – убеждала себя Анна, – только я могу… Не хочу никого подставлять… все боятся. Нет, многие им верят, а я верить никому не могу! Если вспомнить Фрэнка, Адин, Лоррейн, то становится понятно, что ничем хорошим это не закончится! Не закончится! Не закончится!» Анна принялась мять ткань юбки, чтобы отвлечь себя. Клочок бумаги успокаивающе касался руки, но он не мог заставить её избавиться от страха. Ничто не могло. Прошло уже пять лет с тех пор, как зерно страха поселилось в Анне. Оно питалось ею, жило в ней, развивалось, росло, пока Анна не поняла, что не может даже вздохнуть так, чтобы не испугаться движения собственной груди. Но сегодня должно всё измениться, именно сегодня.
Автобус остановился у сквера. Он располагался в центре города и пользовался популярностью и у жителей, и у приезжих как место для встреч, неспешных прогулок, выступлений уличных музыкантов. Из окна Анна могла видеть аккуратно расположенные два ряда развесистых деревьев, предлагающих идеальное укрытие от палящих солнечных лучей. Она с удовольствием бы там спряталась, будь её воля. Мисс Петерсон сказала всем выйти из автобуса. Анна ещё раз бросила взгляд в окно. Не прячется ли среди этих деревьев её спаситель?
Случайные прохожие с удивлением косились на группу, стройным рядом высыпавшую из старенького автобуса у входа в сквер. Выскочившая первой мисс Петерсон со всей скрупулёзностью стала пересчитывать прихожан. Механически двигая конечностями, Анна вышла из автобуса и заняла своё место в группе.
Группа… Группа, в которую Анна, несмотря на свои мысли и клочок бумаги в рукаве, вписывается идеально. В неё невозможно не вписаться. Неважно, кем ты был до церкви, откуда пришёл, кем работал, из какой семьи, – церковь сделает тебя одним из группы. Прихожане, отличавшиеся друг от друга по возрасту, полу, расе, характеру, происхождению, прошлому, были невероятно похожи, как будто церковь их искусственно сроднила. Может всё дело в специально подобранной скромной одежде, которая должна была максимально «упрощать» по сравнению с людьми внешнего мира, показывая отречение прихожан от материальных благ. Однако Анна подозревала, что загвоздка может быть в самом поведении прихожан, к которому она была склонна наравне со всеми.
Даже самые любопытные из мимо проходящих людей стали разбредаться. Анна их прекрасно понимала, казалось, что если на лишнюю секунду задержишься рядом с прихожанами, то станешь одним из них. Тебя просто поглотит это незатейливое спокойствие, это до отвращения искреннее добродушие, полное смирения и веры. Всё это находило отражение во взглядах и улыбках на лицах прихожан, которые расцветали, стоило мисс Петерсон и её помощникам (грозной старушке Тине, фанатику Юстасу и самому молодому, но не менее жестокому Джастину) обратиться к ним, протягивая стопку листовок для раздачи. Анна внутренне содрогалась, наблюдая, как подходит её очередь. Вот листовки получила Джиа, приняв их с тупой покорной улыбкой, и ушла на свою позицию. Парочка пожилых супругов Кларенс, Натали, оставившая учёбу в университете ради церкви, Крис, присоединившийся к ним совсем недавно…
