В заброшенном доме пахло гниющей плотью. Окна с выбитыми стеклами свободно пропускали ветер, и воющий гул заполонил всё пространство. Грязный пол стал кладбищем для огромного количества мертвых кошек, собак, крыс и мышей. Обглоданный череп коровы, лежавший на покосившемся стуле, служил неким довершением для неприглядной картины с телами животных. Баира старалась осторожно переступать через эти трупики, не только боясь испачкать свои кеды, но и чтобы не издать лишнего шума. Хотя старый скрипучий пол ей мало в этом помогал. Пройдя, наконец, через «забитую» прихожую, она очутилась в спальной комнате, откуда мерзкий запах бил сильнее всего. Неопрятные шторы закрывали тёмную спальню от солнечного света, и будь они открыты, зловещая аура этого места ничуть не изменилась бы. Несмотря на раннюю тёплую осень, в комнате было так холодно, что изо рта Баиры даже пошел пар. На сломанной кровати покоились хозяева дома – муж и жена. Сотни мух облепили еще влажные останки супружеской пары. Баире стало тошно, и было невыносимо сложно заставить себя остаться здесь еще на несколько минут.
– Я знаю, что ты здесь – сказала Баира, придерживая рукой, нос и рот – выходи, или я сама тебя вытащу.
Скрежет в углу, чуть выше гардероба, выдал место, где прятался «шутхэр». Существо боялось и пыталось казаться беззащитным, хныкая и всхлипывая голосом младенца. Высокий деревянный гардероб зашевелился, словно его встряхнули как консервную банку. Дверца с треснувшим зеркалом открылась, но внутри, кроме одежды ничего не было.
– Долго мне еще ждать? – с нетерпением спросила Баира.
Длинные чёрные пальцы показались из темноты, хватаясь за край гардероба. За ним последовало уродливое кривое лицо, осторожно выглядывая и взирая большими круглыми глазами на Баиру. Чёрное лицо, или скорее морда, было таким же как и у всех его сородичей – напоминающее искажённую пародию на человека и зверя. Спутанные грязные волосы, похожие на неопрятное птичье гнездо, жили своей жизнью, свободно развеваясь, будто находясь в воде. Огромный рот с капающими слюнями, оскалился, обнажив кривые желтые зубы.
– Ну, ты и урод – сказала Баира, едва сдерживая рвотные позывы. Резкий аромат комнаты обволакивал её естество, и всё вокруг начало кружиться. Ноги подкашивались, а руки дрожали. Существо улыбнулось, если это безобразие можно было назвать улыбкой, и медленно начало вылезать из-за шкафа. Времени медлить не оставалось, и Баира среагировала молниеносно. Шутхэр спрыгнул в её сторону, раскинув длинные черные руки, покрытые грязными волосами. Семена риса, брошенные рукой Баиры, полетели навстречу чудовищу с той же неистовой скоростью. Девушка успела увернуться, чтобы не быть сбитой шутхэром, но когтистая лапа смогла зацепиться за куртку, вырвав левый рукав. Чудище с грохотом повалилось на пол, выломав несколько досок и подняв пыль. Шутхэр снова начал реветь, но в этот раз собственным голосом. Освященный рис впился в его морду, дымясь и причиняя боль. Чудище тщетно пыталось выколупать их своими длинными когтями, лишь усугубляя ситуацию и раня себя еще сильнее. Баира отступила назад, прислонившись спиной к шкафу. Она поздно заметила, что на левой руке остались шрамы, начавшие сильно кровоточить. Шутхэр внезапно замер, ощутив свежий запах крови. Он повернул свою дымящуюся физиономию в сторону Баиры, рис окончательно разъел кожу, и проник внутрь, оставив небольшие дырочки на носу, щеках и на лбу. Неестественные чёрные глаза смотрели с ненавистью.
