– Всепрощающая и все искупающая любовь – о ней пишет Булгаков. Ради нее Маргарита и отдалась тьме, продала душу дьяволу, – монотонно протянул учитель литературы и замолчал, оторвавшись от методички, лениво протер мягкой тряпкой очки в тонкой оправе, тем самым дав классу короткую передышку от долгого конспектирования.
Катя отложила ручку, размяла затекшие пальцы и, чтобы дать глазам отдохнуть от бесконечных чернильных строчек в тетради, перевела взгляд в окно. Свинцовые тучи до самого горизонта затянули небо серым траурным покрывалом. Дождь лил с самого утра, барабаня по крышам и оставляя похожие на слезы дорожки на оконном стекле. Ненастная погода вытягивала силы, будто энергетический вампир, делая сонной и неповоротливой. На душе становилось так же, как и за окном – хмуро, сыро, тускло.
Катя взяла с края парты мобильный телефон и бросила взгляд на дисплей.
«До конца литературы полчаса, а впереди целых шесть уроков. Но уже так ужасно хочется домой», – подумала она грустно. Катя не сидела целыми днями над учебниками, но любила учиться, получала неплохие отметки, была у учителей на хорошем счету. Они говорили, что у нее прекрасные шансы в следующем году после окончания одиннадцатого класса поступить в хороший, перспективный вуз и обеспечить себе прекрасное будущее. Главное – не лениться и не забрасывать учебу.
Катя с детства увлекалась историей, поэтому хотела связать с ней свое будущее. Хотела поступить на исторический факультет. Уже выбрала несколько подходящих университетов.
Ее мать, Елена Николаевна, историк по образованию, работала в музее, знала несколько языков и очень любила свою профессию. В мире старинных вещей, событий, произошедших столетия назад, она была словно рыба в воде.
Быть может, поэтому подобный род занятий был близок и дочери?
Катя тихонько вздохнула, взяла ручку и продолжила конспектировать речь вернувшегося к чтению из методички Игоря Петровича. Унылая погода негативно действовала не только на нее и остальных учеников, но и погружала в полусонное состояние учителя. Обычно Игорь Петрович выглядел бодрее и живее, а уроки проводил более увлекательно, почти не пользуясь методичкой, ссылаясь на память и свои личные записи.
«Осень – дожди, массовая депрессия», – мысленно усмехнулась Катя.
Громкий стук в дверь заставил немного встрепенуться.
– Игорь Петрович, можно войти? – в класс заглянул Денис Федосов. Новенький, пришедший учиться к ним в третьей четверти десятого класса. Весельчак и любитель время от времени пропускать занятия и устраивать с друзьями гонки на скутерах. Парни его уважали. А многие девчонки строили глазки и мечтали встречаться с ним.
Неудивительно. Денис, несомненно, был симпатичным, даже красивым. Высокий блондин спортивного телосложения, с длинноватыми, немного вьющимися волосами, каре-зелеными глазами и глубоким, завораживающим взглядом, от которого таяла почти вся женская половина класса.
Он заинтересовал и Катю, но, к сожалению, не обращал на нее внимания. Они даже ни разу не разговаривали, хоть и проучились вместе несколько месяцев.
– Федосов, вы почему снова опоздали? – учитель литературы грозно сдвинул брови и прибавил с сарказмом: – Неужели вновь пробки? До отказа забитые автобусы, утренний час пик? Все понимаю, только почему-то остальные на занятия приходят вовремя.
– Семейные обстоятельства, Игорь Петрович, простите. Обещаю, подобного больше не повторится, честное слово, – тяжело вздохнул Денис и виновато опустил голову. В голосе сквозила ирония. Катя улыбнулась.
«Прирожденный артист. Легко выкрутится из трудных ситуаций», – подумала она.
– Садитесь, – устало махнул рукой в сторону парт Игорь Петрович и взял в руки методичку. – Итак, продолжим…
