Введение (I)
Эрик Хобсбаум, творец монументального труда по истории 19 века писал, что ещё в 1861 году 9 из 10 французов жили и умирали в том же округе и порой в том же приходе, где прошло их детство. Нам, обитателям «цивилизации кочевников» трудно представить то время, когда поездка в провинциальный город считалась путешествием, а визит в столицу был событием, о котором вспоминали всю жизнь. Какких-то 200 – 300 лет тому назад, лишь военные, дипломаты, торговцы и беженцы пересекали государственные границы и посещали чужие земли. Контакты между людьми разных национальностей, культур и вероисповеданий носили по преимуществу случайный и не всегда мирный характер.
Тем интереснее для нас становятся те эпизоды истории, когда сотни, а иногда и тысячи людей покидали свою родину и отправлялись на поиск лучшей доли за тысячи миль от дома. Каждая такая эмиграция – это захватывающая драма, имеющая свои социальные и политические корни и приводящая к культурным, экономическим и политическим изменениям.
Десятки и сотни монографий были написаны о переселении английских протестантов в Америку и о немецкой колонизации Восточной Европы. Но тема эмиграций ещё далеко не исчерпана. В особенности этот тезис касается России, «страны с непредсказуемым прошлым», где до сих пор каждое столетие сулит историку неожиданные открытия.
Около семи лет тому назад, работая над магистрской диссертацией по истории сербско-русских политических связей конца 17 – начала 18 века, я впервые встретил упоминание о сербской эмиграции на Украину в 50-х годах 18 века. Нельзя сказать, что история сербских поселений это некая историческая лакуна. Отдельным аспектам сербской эмиграции в Российскую империю посвящен ряд работ русских, украинских и сербских авторов. (Хотя, следует отметить, практически полное отсутствие освещения этой темы в англоязычных изданиях). И всё же я ощущал потребность создания обобщающей монографии, касающейся истории двух сербских колоний на Украине – Новой Сербии и Славяносербии, существовавших как отдельное территориальное образование с 1751 по 1764 год. С 1764 года земли колоний стали ядром созданной Екатериной II Новороссийской губернии , знаменитого плацдарма для прыжка России к берегам Черного моря. За время существования колоний туда переселилось около 25000 сербов, македонцев, черногорцев, молдаван и других представителей балканских народов.
Сербские поселения на Украине стали местом, где происходило соприкосновение языков, религий и культур. Там создавались административные центры и осваивались целинные земли. Там смешивались между собой народы, из которых в дальнейшем возникла украинская нация. На опыте этих первых колоний русские власти учились принимать и абсорбировать массы эмигрантов, что сыграло большую роль в ходе массового переселения жителей Центральной и Восточной Европы в Российскую империю при Екатерине II.
Особую важность имеют вопросы, связанные с утверждением русской власти в приграничных землях. Большинство историков сходятся во мнении, что 18 век ознаменован захватом феодально-бюрократическими империями – Россией и Австрией, полупустынных земель Венгрии, Молдавии и Украины, отделявших их от владений турок и татар. Располагая регулярными армиями и достаточно развитыми экономическими и финансовыми системами, эти две страны смогли к концу столетия полностью установить свою власть в диких степных землях, бывших ранее вотчиной кочевников и разбойничьих банд, что открыло дорогу массовой крестьянской колонизации этих мест. Прекрасное описание этого процесса можно найти в монографии Вильяма МакНила (William McNeill) «Степные границы Европы». Предпосылки успехов России и Австрии, а также методы, использовавшиеся, в частности, русскими властями, во время экспансии на юг изучены достаточно хорошо. Среди них следует отметить подчинение некогда автономных общин жителей границы (речь идет, прежде всего, о казаках) военным властям империи в сочетании со значительной степенью терпимости по отношению к местным обычаям и институтам; строительство цепи укреплений и заселение их военными колонистами, искусное применение политики «разделяй и властвуй».
С другой стороны, гораздо меньше известны трудности и проблемы, с которыми сталкивались русские власти и колонисты при освоении новых земель. Тема эта является относительно новой, поскольку долгие годы 18 век ассоциировался с «золотым веком русского империализма», веком практически безостановочной экспансии русской державы, ставшей результатом целой череды победоносных войн. При этом факторам, сдерживающим русскую экспансию, часто не уделялось должного внимания. Но без этого трудно понять целый ряд вопросов, связанных с задержкой русского продвижения на юг в период между царствованиями Петра I и Екатерины II. В последнее время и этот вопрос начал привлекать интерес исследователей. Так, например, в книге Вильяма Фуллера (William Fuller) «Стратегия и Власть в России. 1600-1914» значительное место уделено ограничениям, которые накладывала отсталость и природные условия России на действия её армий. (5)
