Утро началось с кошачьего крика. Надежда Георгиевна вздрогнула и открыла глаза. Снежинка орала во всю мощь своего упитанного двадцатикилограммового тела. Бедное животное в который раз пострадало из-за своей чрезмерно развитой коммуникабельности. Оно всегда стремилось быть в центре событий и теперь вот, не рассчитав собственных габаритов, не успело проскользнуть вслед за сонной хозяйкой. Получило по башке дверью. А говорят, что черные кошки счастливые…
Возле ванной тут же материализовались тройняшки – малыши шести лет от роду каждый, в одинаковых пятнистых пижамках. Три пары карих глаз осуждающе смерили мать и уволокли пострадавшее четвероногое в свою комнату. К тройняшкам уже спешил Вадик – «Скорая помощь» семьи Сандаликовых. Когда Надежда Георгиевна вышла из ванной, у Снежинки уже были перебинтованы все лапы и, на всякий случай, хвост. Малолетний медицинский совет спорил, сколько капель валерьянки необходимо добавить пациентке в еду в качестве компенсации морального ущерба.
«Кто уже умылся, убирайте свои комнаты!» – крикнула мать большого семейства. Едва появившиеся в коридоре дети тут же оказались обратно в постелях. Раздался демонстративный храп. Но разве можно долго валяться в постелях, когда вечером состоится такое любимое мероприятие? Вскоре замелькали мокрые тряпки, загудел пылесос. Дети отнеслись к уборке ответственно, руки доходили до всего: и до люстры, и до пространства под диваном, где царствовал окаменевший яблочный огрызок.
Один Ромка-гот, весь в черном, неподвижно лежал, скрестив руки на груди, на кровати. Отец, заглянув на минутку в его кладовку, едва удержался от желания пощупать пульс у сына, так бледно и неподвижно было его лицо. «Если б с Ромкой что-нибудь было не так, возле него уже бы пасся Вадик, – так успокоил себя Юрий Васильевич. – Это просто подростковый период».
А Надежда Георгиевна с умницей Дашей, пятнадцати лет от роду, уже изготовляли огромный торт. Высоких гостей и угостить требовалось соответствующим образом. Возле хозяек крутился семилетка Индиго, или, как называли его соседки, Очень Странный Ребенок, сокращенно – ОСР. От его страстного желания помочь время от времени начинали вибрировать предметы вокруг.
– Славик, подай, пожалуйста, сахар, – попросила Надежда Георгиевна.
Слева от нее тут же распахнулась дверца настенного шкафчика, шурша начал выползать белый пакет.
– Ручками, Славушка, ручками! А то папа увидит.
Индиго молча кивнул и проделал то же самое вручную. Странные эти взрослые – что плохого в телекинезе? Ну, ручками, так ручками…
После полудня тройняшки в порыве чистоплотности умудрились сломать вентиль холодной воды. Минут десять в полной тишине они стояли посреди быстро наполняющейся водой ванной комнаты и одними жестами бурно обсуждали, рассказать об этом происшествии отцу или нет. Тройняшки, едва родившись, научились общаться практически без слов, так что никакого труда это им не составило. В конце концов дети решили испариться с места происшествия и не признаваться ни в чем, даже если будут пытать, то есть показывать ремень.
Скоро пришла соседка и обложила улыбчиво распахнувшую дверь мать изобретательными ругательствами. По коридору уже неторопливо плыл корявый кораблик из клочка газеты. Четырехлетний мастер оригами счастливо улыбался. Рука Надежды Георгиевны была уже на полпути от нежного затылочка сына, но ангел-хранитель младшего Сандаликова знал свое дело! Взмахом крыла небесный страж блокировал подзатыльник, и материнские пальцы лишь слегка мазнули по шее ребенка.
А в это время зал украшался воздушными шариками, плакатами и, раз уж пошло такое дело, новогодними блестящими гирляндами, втайне от родителей стянутыми с антресолей. Четырнадцатилетний Миха надувал шарик, одним глазом косясь в книгу. Вчера ночью, наугад покопавшись в шкафу, он добыл сногсшибательную вещь – филологический словарь. И теперь по уши ушел в происхождение русского языка. Боже, оказывается, русские – лингвистические клептоманы!
Младший Сандаликов весь отдался новому занятию. Ангел-хранитель, примостившись на подлокотнике кресла, с беспокойством наблюдал, как подопечный надувает восьмой шарик. Круглые щечки постепенно приобретали изысканный лиловый оттенок. Но никого вокруг это почему-то не волновало… Только когда шарик стремительной красной тряпочкой вдруг вляпался в лоб Михи, дети расхохотались и обратили внимание на братика. Как раз успели увидеть, как его лицо стремительно теряло малиновые цвета, превращаясь в акварельно-зеленое. Не справившись с шариком номер восемь, младший Сандаликов лишился сознания. Не сговариваясь, все хором заголосили, зовя на помощь маму. Надежда Георгиевна, за долгие годы привыкшая к крикам любой тональности и диапазона, неторопливо вымыла руки и только после этого пошла к детям.
Едва она привела в чувство младшего сына, как ее уже ожидал другой сюрприз. Зайдя с томно-бледным карапузом на руках на кухню, она едва не выронила свое живое сокровище. На торте, уже украшенном обильным слоем белоснежного крема и поставленном на окно, в холодок, стояла толстомордая Снежинка, медленно уходя черными упитанными лапами все глубже и глубже в бисквитную поверхность. Улучив момент, когда хозяева покинут кухню, она решила попутешествовать по подоконнику. Она и до этого частенько втихушку лазила там, балансируя по крышкам кастрюль и пятилитровых банок, представляя себя эдакой циркачкой, маленькой львицей, храбро шагающей по разноцветным тумбам. Миллионы восхищенных глаз устремлены на нее, музыка, аплодисменты… И тут – бац! Проваливается во что-то вязкое и… горячее! Она ошарашенно посмотрела на появившуюся Надежду Георгиевну и сипло мявкнула.
