Часть I
Секстина 0
Всё мирозданье – чей-то чудный дом,
Устроенный для сказочного пира
Волшебника загадочным трудом,
Зовущего детишек петь на нём
И ставящего песне метроном,
Чтоб знала срок и длилась кратко лира.
1
О, сколько звёзд! Их больше, чем икры
Во всех морях живущего лосося;
Но все они – бильярдные шары
Каким-то кием начатой игры,
Что, их толкнув, шлёт в лузу той дыры,
Чья пасть без дна пространство пылесосит.
2
Как сложно всё… О, тёмная звезда!
Что знаю я, зовя звездою тело
Во тьме над бездной, долгие года
Вершащей бестелесного труда
Чудовищные тягой невода,
Влекущие в безделье чьё-то дело?
3
Мой ум парит над Книгой Бытия,
Над первой той главой Происхожденья,
И не поймёт того, что сердцем я
Люблю и чту, и чем душа моя
Живёт и верит, что глава сия –
Благая весть о нашем сотворенье.
4
Я верой крайний спиритуалист –
Мой вечный дух основы прочной ищет:
Так царь огонь – всеяден, строг и чист, -
Объемля прах, эфирный гладит лист,
Чтоб куст пылал, как ни был бы тернист,
Огня пребыть желая твердой пищей.
5
Монизм Отца иль Матери монизм?
О, этот спор умов из дальней дали!
Дух возвещает: "Я, Идеализм,
Первичен"; а Душа: "Я – Дуализм";
А Тело им: "А Я – Натурализм
Реальности как двух сторон медали".
6
Главнее кто – Отец? А кто есть Мать,
Кого зовём: Великая Природа?
Как? Ей дано творить? Дано рождать?
Дано "ничто" во "всё" осуществлять?
Как? Множеству Единственность придать,
Назвав Её: Ч и с л о п о д а т е л ь кода?
7
М а ф о р и й всем, П а р а г е н есть Она:
Покров при Роде – вечный, скоротечный…
О, будь чиста, роса, и ты, волна
Святого Гедеонова руна!
А всё же, нет… Не Мать, а Он – Вина:
Дух Безначальный, Сущий и Предвечный.
8
Кто Зачинатель? Мать или Отец?
Отец иль Мать? О, Двоица Святая!
Кому отдаст Начало и Конец
Самодержавный первенства венец,
Когда Он – Сын и Человек Творец –
Сам в Троице есть Ипостась Вторая?
9
Быть может, Мать есть Дух Святой Отца,
Из недр Его от века исходящий,
Рождающий от Первого Лица
Лицо Второе – Сына и Творца,
И в Троице – с начала до конца –
От Третьего Лица Животворящий?
10
О, Троица: Отец, и Сын, и Мать!
Вот истина, любезная для слуха:
Материя – Пречистая Тетрадь
И Духом Испещряемая Гладь,
Чья Воля всё вязать и разрешать
Осуществляет Мир как Тело Духа.
11
В Материи вселенский Лад и Бой
Устроил всё и двойственно и просто:
Единство всех в Борьбе между собой,
Подъём и Спад, Движенье и Покой,
Тепло и Хлад, Развитье и Застой,
И Смерть существ Изменчивостью роста.
12
Природа Мать… Живя в ней и служа,
Подобно суть безродному лакею,
Мы ждём: когда изволит госпожа,
Что сладко дремлет после кутежа,
И в трепете ей чиним кружева,
Чтоб навсегда нас не изгнали в шею.
13
Природы гнев… О, как ужасен он
И к тварям всем жесток и равнодушен!
Покуда тварь не выучит закон
И не поймёт, где прибыль, где урон, -
Слепой вещизм её, как страшный сон,
Гнать будет вон… И дом, глядишь, разрушен.
14
Ах, может, мой идеализм – обман?
Подобий – тьма. Но умер Преподобный.
Отец… Один сиреневый туман.
И Сын, Который был Исайе дан,
Распался от неисчислимых ран.
И Дух… А Время счёт ведёт подробный.
15
Когда земли и неба прежних нет,
А токмо Е равно эМ Цэ в квадрате,
И – кубатурой шара – интернет,
И хаос волн… И всё-таки, Поэт,
Хвала Тебе, Явившему нам свет,
Кто б ни был Ты, Великий Математик!
16
Изрек Христос: "Объемлющего вся
Нельзя объять Невидимого Бога,
Но ты, Филипп, уверуй в то, что Я
В Отце, а Он – во Мне, и что Меня,
Отца дела творящего любя,
Увидевший, Его прославит много".
17
Душа, не плачь! Ведь Слово родилось,
А чрез Него есть Сын и в нашем сердце:
Оно есть Ключ и благодати Ось,
Что держит Дом и всех проходит сквозь,
И всё стремит, стяжав Собою ость,
В Покой Отца, к Его заветной дверце.
18
Не плачь, душа: Бог есть любовь и свет.
Беги из тьмы коварства и порока,
Не падай в ад, где глохнет всяк ответ,
А в светлый рай – ему забвенья нет, -
Входя входи трудами дней и лет,
И вечный мир твоё увидит око.
1/14-18 Августа 2016
Часть II
19
Всё мирозданье – бусина одна,
Скрывающая россыпь многих бусин,
Покоящихся в кладезе без дна,
Покуда не придаст им грань волна
И, тронув нить, не свяжет глубина
В единый ряд… И строй, глядишь, искусен.
20
От этих слов сейчас же к соловьям б!
О, как жестоко звуки рвёт цезура,
Как тесен духу пятистопный ямб,
Когда, воздушных не пугаясь ям,
Он ринуться готов из "я" в не "я",
Что Авраам, отвергший стогны Ура!
21
Зачем же мне секстин высокий чин?
Не либреттист, я не тружусь для хора;
Не графоман, что мерит метром сплин;
Не трубадур… И не из тех мужчин,
Кто без секстин не мог или терцин;
Не Данте я, не Чосер, не Гонгора.
22
О ты, пристрастье звуки сочетать,
Рифмовкой называется какое,
Не смей меня долить, свободы тать,
Когда мой дух пытается летать,
Не арифметик я, чтобы считать
Ко слогу слог!.. Оставь меня в покое.
23
Но, Времядатель, как же без Тебя?
В Покое – Ты. А я, Тобою движим,
Дышу, пою, ликуя и скорбя,
Ах, всё – Тобой! И, мерно теребя
Твой звукоряд, вне времени себя,
Владыка мер, не слышу и не вижу.
24
Так, чтоб сложить секстину 23,
Час с четвертью я времени потратил;
Сто тысяч вёрст иль тридцать тысяч ри
За этот миг до солнечной зари
Земля прошла… Но меры, посмотри,
Одна к другой условны, Числодатель.
25
Глазами Ломоносова смотрю
И на заре вечерней возлагаю
