Моему горячо любимому и заботливому
мужу Игорю Сергееву,
нашим детям Анастасии и Юлии
и внукам Юрию, Роману
и Полине посвящаю…
1985 год. Маленький уютный украинский городок. Я закончила восьмой класс, и мне предстояло выйти в большую, как мне казалось на тот момент, взрослую жизнь.
По натуре я была домоседкой, все находила себе какие-то занятия, мне казалось, что эта моя добродетель – никуда не ходить, не шляться по компаниям – должна быть превыше всего.
Конечно, я посещала и уроки музыки на фортепиано, и кружки всевозможные в городском Доме пионеров, но большей частью находилась дома, и мне было совсем не скучно с самой собой.
По характеру я была молчаливая, постоянно «в себе», и очень обидчивая, на что мама говорила, что достанется кому-то такое добро, как я буду жить дальше.
Подала документы в училище, где обучают на поваров, потому что отец присоветовал: мол, когда-то, может, выйдешь замуж и хоть научишься готовить.
Хм, знала бы на тот момент, как сложится моя жизнь, может бы подошла к этому вопросу более ответственно.
А так – уже подростком я мечтала, что если не выйду замуж до 30 лет, то отучусь, поеду по распределению, буду работать и заведу себе ребеночка.
Мне виделась моя жизнь почему-то без мужчины.
Возможно оттого, что те, кто мне нравились, ко мне были равнодушны: один сказал подружке, что я еще маленькая, хотя у нас разница была в один год; второй писал записочки и клал в почтовый ящик, но стоило мне увидеть его с другими девочками выпившим и курящим, в один из приездов в деревню к бабушке я растопила печку этими записками; а третий – Валера – просто ушел в армию и ничего мне не пообещал.
Но нравилась я многим, и замуж предлагали, когда чуток подрасту, – я ведь была домашняя и серьезная, без вредных привычек, но все они мне казались взрослыми, и я предпочитала в дальнейшем такую жизнь, как в стихотворении у поэта Эдуарда Асадова:
… Какой же любви она ждёт, какой?
Ей хочется крикнуть: «Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!»
Была, правда, однажды под какой-то новый год открытка…
Пришла по почте, даже обратный адрес указан – деревня моей бабушки, а в графе отправитель был написан и так же шариковой ручкой зачеркнут… Силилась я прочитать, но никак не удалось; так там в качестве пожелания было написано: «… и чтобы ты на любовь к тебе отвечала любовью». (Забегая наперед скажу, что пройдет несколько лет и мне намекнет человек моложе меня про открытку, сама же я не понимала, когда мне оказывают знаки внимания, как девушке. Еще спустя несколько лет, этот человек уйдет в мир иной, – сердце).
Еще же раньше, находясь в лагере труда и отдыха, я столкнулась с тем, что меня стали сторониться и называть не иначе, как «пани Маслова» потому, что парень из нашей же школы, но на полтора года старше, в столовой делал так: я приходила и садилась за стол (на четверых), он садился напротив… и уже никого не пускал к нам. Сначала он говорил, что два оставшихся места заняты, а потом никто и не предпринимал больше попыток присоединиться к нам. Сам он мне ничего не говорил, мы вообще не вели никаких бесед, причин своего такого поведения он также не объяснял, и даже не от него, а от других людей я услышала его имя – Прохор.
В этом трудовом лагере мы находились не один день и не одну неделю, но за все это время Прохор не сделал попыток даже пригласить меня на танец на вечерней дискотеке или просто даже поговорить, не искал встреч. Сам он мне внушал своим видом какой-никакой «страх» еще и потому, что для меня все, что непонятно, то боязно, – такая вот трусиха. Пройдут годы, Прохор найдет меня в интернете, и я смогу спросить его о причине такого вот поступка в столовой. На что он просто ответит: «нравилась ему та девочка».
Наступило лето, и отец мне сказал: «А слабо тебе поступить в техникум?»
Я тут же решила попутно подать документы еще и в наш городской техникум советской торговли на отделение «Технология приготовления пищи».
Особо не стала готовиться к вступительным экзаменам, так как предстояло сдать всего лишь два: диктант по русскому языку и математику устно.
За письменный экзамен не волновалась, потому что у меня природная грамотность: как бы чувствую, где нужно поставить запятую и точку. Что до математики, я не была такой самоуверенной, купила учебник для поступающих в средние специальные учебные заведения, и мне думалось, что я могу успеть его «проштудировать».
Но так как по природе своей я копуша и ко всем вопросам подхожу издалека и серьезно – как мне казалось тогда – я упустила все сроки и записалась на курсы подготовки в техникум.
С геометрией я не очень дружила, по крайней мере, не так, как с алгеброй. И расчет мой был такой: даются два вопроса в билете по алгебре, которую я уважала, и всего лишь один вопрос по геометрии, которую я не успевала подтянуть; и даже если я не смогу ответить на один из вопросов, уже не поставят мне «2». А диктант я рассчитывала написать только на «отлично».
