Мне страх в лицо огнём дышал,
И смерть водила хороводы,
Но я вставал и вновь скакал,
Ломая в сердце все невзгоды.
Когда мне было тяжело,
Смотрел я прямо, не кривясь,
Когда из ран моих текло
И во глазах бежала бязь,
Я смело принял всё на грудь,
Хоть было тяжко продохнуть,
Я смог сломать себя внутри,
И кто теперь я, посмотри!
Я тот, кому неведом страх,
Я тот, чьи нервы будто струны.
«Храни тебя, родной, Аллах» —
Сказали мне однажды Гунны.
