Бабуля неожиданно остановила свой рассказ. Она прислушалась, но за окном и на лестничной площадке было тихо. Соседи верхних и нижних этажей тоже не издавали звуки, так как в это время все, обычно, находились на работе, а их дети в учебных заведениях. Но она продолжала вслушиваться в пространство. Марк даже не решился её окликнуть, просто молча стоял в дверном проеме комнаты, и старался не дышать. Ярнина Свиридовна взялась за колеса своего кресла-каталки и, крутанув их, развернулась лицом к внуку. Откинула в сторону плед, прикрывающий колени, и, встав на ноги, подошла к Марку. У внука перехватило дыхание. Последний раз он видел её на ногах ещё в далеком детстве. Тогда бабуля казалась ему просто огромной, и спустя много лет это чувство никуда не улетучилось. Ярнина Свиридовна, выпрямившись и расправив свои старческие плечи, была на две головы выше внука. Она прошла по комнате, как настоящая графиня, статно, властно, но без высокомерия. В её движениях чувствовалось былое величие. Её личное, и всего рода.
– Марк, – обратилась она к внуку, – я совсем забыла. Хотела тебя сразу попросить, но забыла. Это уже старческое, – рассмеялась бабуля, похлопав себя по голове рукой. – Вот платежная карта, сходи, пожалуйста, в магазин за углом, купи печенья и чаю. У меня чай закончился. Придешь, и попьем чайку с печеньем.
– Бабуль, да я не хочу чаю. Лучше еще расскажи.
– Не хочешь чаю? Тогда пойди мне купи. Я хочу. Придешь, и продолжим, – настаивала старушка.
– Так давай я загляну в магазин, что в твоем доме, – Марк очень не хотел надолго прерывать интереснейший рассказ бабушки.
– Нет! У них печенье прогорклое, старым маслом отдает. Я же тебе сказала в магазин за углом, непослушное ты дитя.
– Ну, ба! – скривил гримасу Марк.
– Давай, и никаких «ба». Порадуй старушку, – сделав ангельское выражение глаз Ярнина Свиридовна, растянула тонкие губы в улыбке.
– Хорошо. Но я мигом. Ты не забудь, на чём мы закончили!
– Карту возьми! – крикнула бабуля убегающему внуку, но тот лишь махнул рукой и, хлопнув дверью, помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
На втором этаже Марк чуть не столкнулся с мужчинами, выносившими из квартиры, крупногабаритную мебель. Дверь подъезда была открытой. Кто-то заботливо подпер край кирпичом, чтобы автоматический доводчик её не закрыл. Перед подъездом стоял грузовичок, предназначавшийся для хлама, который несли грузчики. Взглянув на небо Марк, на всякий случай, накинул капюшон толстовки на голову. Тяжёлые свинцовые тучи, постоянно закрывающие небо над городом, вот-вот грозились разразиться дождевым потоком, наполняя узкие дворики огромными лужами.
Магазин, о котором говорила бабушка, был на соседней улице через три квартала. Пешего хода до него было минут пятнадцать-двадцать. Марк прибавил шагу. Пройдя через низкую арку в доме, предназначенную для пешеходного сообщения, он вышел на проспект, повернул направо и быстрым шагом направился к намеченной цели. Улица была переполнена транспортом. Людей на тротуаре тоже было много. Марк, то и дело, ударялся о прохожих плечом при встречном движении или наскакивал на медленно идущих впереди пешеходов. Шестиполосная дорога была до отказа заполнена гудящим, изрыгающим выхлопные газы работающих моторов, транспортом. Впереди два автомобиля столкнулись и создали затор. Водители остальных транспортных средств гудели в клаксоны и через открытые окна своих механических коней выкрикивали ругательства в сторону потерпевших аварию. Марк уже давно привык к тому, что такое происходит на городских улицах. Все куда-то торопятся, спешат, опаздывают. Всё обыденно, до проблем других граждан никому нет дела. Вот и он, Марк, тоже торопиться. Он плотнее натянул на голову капюшон как раз в момент, когда с неба ему на руку упала первая, тяжелая капля. Затем вторая, десятая, сотая, а дальше тысячи неудержимых капель обрушились на проспект города, заливая прохожих и машины. Сзади над улицей раздался вой сирен. На огромной скорости, рассекая потоки дождя, два адмиральских* патрульных борта**, пролетели над плотным потоком авто к месту аварии.
____________________________________
*Адмиралтейство – военизированная служба Министерства внутренних дел правопорядка.
**Борт – летательное транспортное средство разной вместительности, передвигающееся на малых высотах.
Зависнув над причиной затора, один из патрульных бортов выпустил с десяток дронов*, которые рассредоточились над транспортным потоком, а сам он стал опускаться на тротуар, требуя от пешеходов железным голосом громкоговорителя, освободить место для посадки. Народ послушно расступился, часть из них прижались к стене, стоящего вдоль дороги дома, часть остановилась с одной и другой стороны от спускающегося на тротуар, адмиральского расчета. Марк нырнул в очередную арку дома, чтобы избежать возможного сканконтроля в точке создания аварии, да и вообще он не любил службу адмиралов и старался поменьше попадаться им на глаза. Проскочив через двор, он вышел в соседний колодец среди домов, затем перешел в следующий и, уже после, вернулся на проспект, пройдя через сквозной подъезд и выслушав в свой адрес массу нецензурной брани от вахтера в парадном. Точка аварии осталась далеко позади. Неоновая вывеска магазина, указанного бабулей, виднелась через два дома впереди. Куртка и капюшон толстовки совсем вымокли, а дождь, казалось, надумал прибавить оборотов, и припустился настоящим ливнем. Марк побежал, то и дело, попадая ногами в глубокие лужи на тротуаре. Через пару минут, изрядно намокший, он зашел в главный вход универсального магазина самообслуживания с привычным названием «Все для граждан». Это был один из местных брендов огромной сети магазинов, крупнейшей в «Гражданской Федерации Городов»**, торговой корпорации. Молодой человек подождал, пока потоки дождевой воды, наполнившие его одежды, стекут на пол фойе и только после этого, взяв корзинку для покупок, направился в отдел продуктовых товаров. Выбрал из огромного количества разноцветных коробочек стоявших на полках в отделе «Чай/Кофе» любимый бабушкин чай. Затем попросил продавца отвесить полкило печенья с ароматом сливок. По дороге к кассе захватил упаковку яблочных палочек и пакет питьевой воды. И подойдя к кабине расчета, стал в очередь.
