Серёга летом просыпался в радостном ожидании грядущих событий, зимой такого не было. Их деревянный старый дом к моменту его пробуждения ещё не успевал нагреться от протопленной стараниями Озеровых старших печки, поэтому вылезать из тёплой кровати смертельно не хотелось. Но на дворе стояло лето, в школу идти не надо, родители уже ушли трудиться во имя светлого будущего, живи- не хочу! Мальчонка выскочил из-под одеяла, подбежал к окну и встретился взглядом с петухом. Это был их петух, оба хорошо знали друг друга и не любили. Кочет в своё маленькое тельце вмещал много злобы, необоснованной ревности, выплёскивая их на любого представителя мужеского пола? приблизившегося к курам. В случае появления во дворе слона, тот неминуемо бы подвергся атаке. Храбрец, увидев в окне Сергея, немедленно налился ненавистью, его шейка превратилась в посудомоечный ёршик, глаза от отваги выкатились, ноги напряглись, он весь устремился ввысь и заорал благим матом. Серёжка плюнул в петуха и подошел к другому окошку, выходящему на улицу, но там кроме пьяного дяди Вани, докладывающего несуществующим слушателям, что он маненечко выпил и бегущего с обрывком цепи на шее жаждущего любви кобеля никого не оказалось. Друзья гулять ещё не вышли, соседские девчонки тоже сидели по домам. Занавески в доме напротив были раздвинуты, мальчонка напряг зрение, пытаясь рассмотреть внутренности жилища дьякона, проживающего там с дьяконицей и сыном отроком. Но не они интересовали октябрёнка, а внучка служителя культа- Настенька. Жила она в Москве, летом же гостила у дедушки с бабушкой в Сапогове, вызывая тщательно скрываемое восхищение у сапоговских пацанов. Озеров младший при всём своём октябрятском атеизме думал, что такое божество возникло в их Сапогове исключительно благодаря вмешательству свыше, чему, наверное, посодействовал дьякон, каждодневно общающейся с небесным Владыкой. Наконец, ему повезло на мгновенье увидеть Её. Серёнька покраснел от стыда быть застигнутым за подглядыванием и отпрянул в глубину интерьера, наступив при этом на хвост Уське, которая неожиданно и противно мявкнула, выбив из головы влюблённого чудесный образ. Получив поджопника кошка пулей унеслась в сени, а Серёга подумал о хлебе насущном.
С улицы раздался свист и призывы выходить гулять. Сигналы подавал Вовка-пупок, прозванный так за выпирающий пуп. Летний день начался. Ребятня потихоньку стала выдвигаться на улицу, но все маленькие мужички с трепетом ждали появления Насти. Вела себя дьяконова внучка доброжелательно, никак не подчеркивая внешнего превосходства, а оно всё равно ощущалось. Стоило любому пацану увидеть свою конопатую рожу в зеркале и становилось явным, что отражение не даёт никакого шанса в деле завоевания девичей благосклонности даже при наличии богатейшего внутреннего содержания смотрящего.
Всё лето маленький Сергей Ильич пребывал в сомнабулическом состоянии патологической влюблённости. Наступление осени спасло меджнуна от истощения и увядания во цвете детства: девочку позвала московская школа, мальчика – сапоговская. Не стоит портить настроения читателю описанием страданий несчастного пятиклассника, ограничимся сообщением- ему удалось успешно перейти в следующую ступень и даже подрасти. По мере приближения каникул напряжение от ожидания возвращения Настеньки в Сапогово стремительно нарастало и достигло пика в день приезда, о нём уличная пацанва разведала от сына дьякона- Алексиса. В этот долгожданный день мальчишки не смели далеко отлучаться от жилища дьякона, томясь от ожидания. Первым увидел показавшуюся вдали «Победу» Валюнчик, остальные определили это по его остекленевшему взгляду и воззрились в ту же сторону. Сердечко Серёги чуть не выскочило наружу, когда открылась дверь машины, но при виде вылезающей из салона долговязой девчонки, он от удивления открыл рот. Так же сделали и Валюнчик, и Пупок, и Гешка и даже флегматичный, с вечной соплёй под носом, Колька. Природа сотворила с внучкой дьякона возрастную шутку- прекрасное создание превратилось в обычное. И одновременно было тем же самым! Все удивились и побежали купаться на Сапоговку, шлёпая босыми ногами по пыльной дороге в предвкушении предстоящего удовольствия.
Часть 1, в которой Сергей Ильич повествует о житье-бытье,
своём и сапоговцев.
Глава1 Я не знал, что дуб такой крепкий.
Окончив институт Народного хозяйства мы, мелкие птахи, с орлиными дипломами, прикрутили к лацканам значки и смело выпорхнули из Альма Матер. Мир лежал под моими растоптанными ботинками, услужливо распахнув свои прелести. Стипендия, обычно подверженная мучительному
