Часть 1. Происки ада
– Тише, детка, тише…
Молодая женщина, несшая на руках крупную девочку лет пяти, остановилась и опустила ту на асфальт.
– Почему ты кричишь, малышка? – сев на корточки, вопросила мать. – Зачем мне мешаешь?
– Я устала, – прохныкал ребёнок, – и мне неудобно.
– Светочка, – вытирая слёзы с щёчек дочери, уговаривала её спутница, – пожалуйста, потерпи. Если мы остановимся, они нас найдут.
– Нас папа спасёт, – возразила та.
Прозвучал тяжёлый вздох.
– Если бы он оставался в городе, то не дал бы нас в обиду. Но его нет, поэтому…
Неожиданно женщина замолчала и, подхватив дочку, кинулась в темноту между домами.
– Тсс, – прошипела она, – они здесь.
Действительно, над мостовой из ниоткуда появились большие светящиеся шары. Что странно, ни один из редких прохожих не обратил на них внимания, словно для других людей их не существовало. Беглянка же, вжавшись в стену, напряжённо следила за перемещениями недобрых вестников, и паника постепенно отступала: её не заметили.
С облегчением вздохнув, она прижала к себе притихшую дочь, но только открыла рот, намереваясь сказать что-то успокаивающее, как земля под ними просела и расступилась, и обе с отчаянными криками полетели в разверзшийся под ногами огненный ад.
Глава 1. Пробуждение
Василий резко сел в кровати и, уставившись на выключенный телевизор, попытался вспомнить, что же ему приснилось. Сон казался настолько реальным, что мужчина не единожды простился с жизнью, но сейчас не мог восстановить в памяти ни одного эпизода.
– Да что же это? – удручённо прошептал он. – Уже полгода я смотрю по ночам фильмы ужасов, а утром их содержание сразу вылетает из головы.
Он кинул взгляд на будильник. Часы показывали половину шестого.
– И уже не засну, – расстроился Василий, – а в контору к девяти.
Подумав, человек поднялся.
– Ладно, – прозучало обречённое, – пойду, выпью кофе.
Напиток убежал на плиту и Василий, чертыхаясь, оттирал эмалированную поверхность, размышляя о своём кошмаре.
В какой-то момент ему показалось, что он зацепил ниточку клубка видений, перед глазами мелькнули пустырь, охваченные пламенем заросли, но, едва появившись, исчезли, и мужчина, смирившийся с неудачей, постарался забыть о неразгаданном сне.
Позавтракав, он отправился на работу. Старенькая машина недавно приказала хозяину долго жить, и общественный транспорт ежедневно принимал его в свои тёплые и тесные объятия, что нравилось мужчине намного больше, чем одиночество в крошечном, пропахшем бензином драндулете. Выйдя из автобуса и стряхнув с плеч подхваченные внутри чужие эмоции, соринки и перхоть, Василий, не спеша, двинулся к цели.
День проходил спокойно. За несколько часов не случилось ничего из ряда вон выходящего, документов поступило мало, и большинство офисных служащих предавались блаженному безделью.
– О, смотрите-ка, – вдруг выдало из угла существо, носившее с насмешкой воспринимаемое коллегами имя Платона, – теперь похожую яму нашли и в Москве…
– Какую ещё яму? – лениво поинтересовался сослуживец, звавшийся Фёдором.
– Ты что, не помнишь?! – вознегодовал собеседник. – Лет сорок назад такую обнаружили у нас в районе университета. Асфальт был разломан изнутри, а в провале кипела лава. Всё тогда быстренько замуровали, засыпали землёй и посадили деревья. Теперь там нет прохода, а соседние здания пустуют.
– Как я могу это помнить? – возмутился Фёдор. – Меня тогда ещё не спроектировали.
Василий поднял голову, в глазах его мелькнула искорка интереса.
– Кинь-ка мне ссылочку, Тоня, – попросил он.
Платон надулся.
– Сколько раз я просил меня так не называть…– возмутился он, но его перебили.
– Ну, извини, извини, – услышал он покаянное. – Дай, пожалуйста, адрес.
Спустя несколько секунд Василий погрузился в чтение и созерцание. По мере того как информация укладывалась у него в мозгу, сердце всё крепче сжимала мускулистая рука иррационального страха. Мужчине казалось, что некогда он участвовал в происходившем, но почему-то не мог восстановить в памяти ни одной детали.
Внезапно перед его внутренним взором вздыбилось пламя, охватившее огромное пустое пространство и подбирающееся к деревьям, мгновенно вспыхнувшим от жгучего прикосновения.
Присмотревшись, наблюдатель понял, что это вовсе не растения, а беззвучно вопящие люди.
Один из них махнул обуглившейся рукой, и в замершего наблюдателя полетела огненная бомба, попавшая тому в лоб и опалившая брови и ресницы. Глаза Василия закатились, и он рухнул в жар стихии, озером разлившейся у ног.
Когда мужчина пришёл в себя, его ударила по ушам тишина. Сослуживцы молчали, глядя кто с сочувствием, а кто и с испугом. Приподнявшись на банкетке, Василий поинтересовался:
– Что случилось?
– В зеркало посмотри, – промямлил Платон.
Последовав совету, тот ахнул; растительность в верхней части лица отсутствовала, а одежда выглядела, словно он, действительно, пробирался сквозь полыхающие дебри. Кто-то положил руку Василию на плечо и, вздрогнув, тот обернулся.
– Вась, – обратился к нему Фёдор, – ты сидел у компьютера, а потом загорелся. Да так неожиданно, что мы растерялись. Конечно, когда очухались, огонь сбили, но, по-моему, тебе надо к врачу. Болит что-нибудь?
