Она любила гладиолусы. В её небольшой комнате горшки с этими цветами стояли практически на каждой полочке, не говоря уже о подоконнике. Бордовые, оранжевые, белые, голубые и даже нежно-зелёные гладиолусы встречали с ней каждое утро нового дня.
Времени у неё оставалось совсем мало. Это была её последняя весна. За свои четырнадцать лет ей мало удалось повидать, но она не жалела об этом. Главное, чтобы рядом с ней были её любимые цветы.
Именно эти цветы разделили с ней горе вынесенного врачами приговора. Они стали молчаливыми свидетелями неслышного никем стона детской души, тянувшейся к жизни. Букет гладиолусов стоял в вазе на тумбочке, размещённой у изголовья больничной кровати девочки, когда в воздухе еле слышно прозвучало «Рак лёгких». Еле скрываемое отчаяние взрослых, старавшихся не выдавать своих чувств, их боль и участие словно стояли в стороне от красоты умирающих в вазе цветов. Они тоже были обречены, но как прекрасна была их обречённость! В каждом лепестке, наполненном цветом, звучало: «Это ещё не конец».
Она открыла глаза. Солнце пыталось пробраться к ней сквозь закрытые шторы. Одному его лучу удалось проникнуть сквозь образовавшуюся брешь между неплотно прикрытыми тканями. Он игриво коснулся пола, рассёк бетонную стену и попытался забраться на белоснежные простыни, на которых лежала девочка, целясь в глаза, не желающие просыпаться.
Она улыбнулась. Она любила солнце. Оно поднимало её по утрам и открывало васильковые глаза, которые с жадностью смотрели на мир. Девочка поднялась, нехотя потянулась и отправилась умываться. На кухне её ждала заботливая мама.
После известия о болезни отношение к ней со стороны окружающих изменилось. С искрами любви и заботы появились в глазах близких нотки грусти, которые невозможно было скрыть. Родные перестали делать девочке замечания, старались выполнять любые её желания.
В школе учителя, которые раньше ставили ей плохие отметки и критиковали за малейшие недочёты, вдруг замолчали, рисуя в журнале пятёрки.
Одноклассники смотрели на девочку с каким-то мистическим ужасом, стараясь обходить стороной.
Вначале она много думала об этом. Теперь – перестала замечать. А зачем? Когда-то ей приходилось сильно стараться, чтобы доказать взрослым свою точку зрения. Например, с учителями у неё постоянно возникали разногласия, особенно, с математичкой. Девочка видела и решала задачи не так, как все. Её решения всегда приводили к верному результату, хотя их алгоритм существенно отличался от преподаваемого в школе. Девочка, как могла, отстаивала свои решения, но её попытки всегда венчались двойкой в журнале. Сейчас математичка ставила ей пятёрки просто так.
Позднее её озарила одна мысль, приходящая в голову не каждому взрослому. «Нас пытаются учить решать задачи по каким-то определённым правилам. Они не хотят, чтобы мы думали по-другому, искали иные выходы из различных ситуаций, другие пути решения. Учёба – это своего рода следование по разработанному кем-то сценарию, которого необходимо придерживаться. Мы все должны мыслить одинаково, действовать одинаково, быть предсказуемыми».
