Исторический Рыбинск удивителен, неповторим и невозвратим. В нем случилась важная и значительная кульминация человеческого бытия на русском просторе. Как замечательно выразился мыслитель начала ХХ века Василий Розанов, Рыбинск – узел волжской жизни, отмеченной огромною деятельностью, которая несравненно изящнее, красивее и одухотвореннее, чем в низовьях великой реки…
Город был глубоко травмирован в ХХ веке. В какой-то момент могло показаться, что в нем не осталось ничего, что связывает его с прошлым, кроме ветшающих архитектурных декораций. Да и его обнадеживающее будущее было по крайней мере дважды, в 1920-е – 1930-е годы и на рубеже XX–XXI веков, под большим вопросом. Чехарда переименований города в минувшем веке является внешним знаком угрожающего беспамятства. Но, несмотря ни на что, Рыбинск сохранил свое исконное имя. Может быть, вместе с именем наследуется и сущность, как знать. Не обрывается и не затухает судьба.
Современный Рыбинск думает о будущем как о чем-то, что может случиться, что состоится. Но вспоминает и о прошлом. Возможно, именно поэтому в нем, наконец, начала воссоздаваться и прирастать органическая ткань городской жизни.
Леса, горы и воды существуют извечно, безначально. Город рождается в результате творческих усилий человека. Это продукт воображения и работа рук многих людей, которые живут по-разному и думают по-разному, и могут ни в чем друг с другом не совпадать. Город – памятник человеческому разнообразию. По словам поэта, «Исполнен город безразличья К несовершенствам бытия»:
Он создал тысячи диковин
И может не бояться стуж.
Он сам, как призраки, духовен
Всей тьмой перебывавших душ.
Это искусственная и искусная среда, торжество замыслов, проектов, сбывшееся предсказание. Но это, возможно, и какая-то правильная догадка – о том, что возможно, чему суждено было состояться вот здесь, на этом самом месте.
Есть какая-то правда в идее нашего современника, англичанина Питера Акройда, автора знаменитых книг о Лондоне и Венеции: у него город – живое существо, непостижимое, гигантское, бессмертное. Эта жизнь не зависит уже от нас, она длится в истории сама собой, она брошена на ландшафтный простор, в ней есть публично-социальные и сокровенно-личные аспекты. Она связана с земным и с небесным. И «мы в любом случае должны видеть в нем организм, подобный человеческому, со своими собственными закономерностями жизни и роста». Переулки города подобны капиллярам, парки – легким. И даже так: город «ненасытен и плотояден, охоч до людей, жратвы, товаров и питья; он потребляет и испражняется, движимый неутихающей жадностью и вечным вожделением» .
А один из самых ярких интеллектуалов за всю историю Рыбинска Алексей Золотарев напишет о своем городе: «С позиции единства Вселенной город – это часть планеты, место, куда идут творческие толчки со всего мира, где возможно постигать и изучать всю Вселенную».
Впрочем, прямого подобья Рыбинска Лондону или иному какому-то городу нет и быть не может. Даже если мы дегустируем иногда перекличку с Чикаго, американским мегаполисом, с которым город на Волге сравнивали охотнее всего. Есть созвучия. Но у каждого города своя судьба, своя биография.
Займемся «описанием» Рыбинска, согласившись с Акройдом еще в одном: биография города «не может быть подчинена хронологии». Город «предвосхитил построения нынешних теоретиков, предположивших, что линейное время – фикция, порожденная человеческим воображением. В городе сосуществует много различных форм времени, <…> было бы глупо насиловать их характер ради того, чтобы создать традиционное повествование». Книга о городе «по-донкихотски скачет во времени, вот почему она сама образует лабиринт»…
Полюбить Рыбинск легко. Быть может, труднее объяснить, почему. Но в итоге и появился на свет этот текст.
Его нельзя назвать историей города, хотя исторического в книге много. И отдельно изложены важные события в хронологическом порядке.
Эту книгу нельзя также считать систематическим научным исследованием или определить как путеводитель.
И она уж наверняка не репортаж, хотя именно современные впечатления давали повод подумать и о прошлом, и о будущем.
Это попытка передать опыт чувств и опыт мыслей, пережить в слове то, что дается при встречах звуками, красками, образами и перспективами. «Мой Рыбинск», который, однако, мог бы стать и личным событием, и со-бытиём.
Историки и краеведы
У настоящего города есть история. И есть историки. У меня за спиной – предшественники, писавшие о Рыбинске, сначала безвестные (историк-краевед не сразу уходит от средневековой анонимности, не дорожит своим именем); потом поименованные. Нужно сказать о них, об этих особых людях, которые пытались словами передать то, что в городе их вдохновляло, зажигало, заставляло любить и ненавидеть.
В конце ХХ – начале XXI века изучение Рыбинска набирает обороты. Можно, пожалуй, говорить о настоящем расцвете местного регионоведения. Труды ведущих краеведов, публикации музейщиков, журналистов сделали возможной и эту книгу, которая отчасти основана на их материалах, а отчасти вдохновлена их работами. Автор книги благодарен всем тем, кто входит в эту плеяду, кто заочно или очно помог разобраться в рыбинских сюжетах. Признавая, что могу кого-то и забыть, назову все-таки тех, кого помню: Н.М. Алексеев, А.Е. Асарин, Е.П. Балагуров, Т. Бикбулатов, Н.Н. Бикташева, Н.С. Борисов, В. Бородулин, С.Н. Будилкова, Л. Гаврилова, О. Гржибовская, М.С. Емельянова, Л.Б. Иванова, Л.М. Иванов, О.Б. Ионова, А.Б. Козлов, Н.Е. Коновалова, И.И. Кочуев, Г.Д. Левина, Л.М. Марасинова, А.В. Михайлов, Г.Б. Михайлова, М. Морозова, Ю. Муратова, Е.В. Овсянкина, С.Н. Овсянников, А.К. Павлов, Н.А. Петухова, М.А. Портер, В.А. Прокофьева, Е.С. Розов, А.В. Романова, Д.В. Романов, А.Н. Рыкунов, И.И. Рыкунова, В.И. Рябой, Е.В. Смирнова, В.Л. Стужев, И.Л. Хохлова, Е.А. Цешинская, Ю.И. Чубукова, М.И. Шакурова, а также А.Ю. Данилов, Я.Е. Смирнов и др.
