Дундер шумно отхлебнул чай. От раздражающего звука, казалось, завибрировали шаткие перегородки. Алюминиевые ламели заклацали о стекло переговорной.
– Я не понял, Юрик, – мясистые пальцы клиента брезгливо отпустили изящную фарфоровую чашку мимо блюдца, прямо на стеклянный столик. Ладонь метнулась вверх и указала на стену с мерцающим телевизором, – какого ты пендосовские новости все время крутишь? Ни хрена ж не понятно!
Недовольство клиента я понимал. И CNN тут ни причем. Переговорщики опаздывали на полчаса. Если бы не телефонный звонок и «козырный» интерес толстяка в соседнем кресле, времени бы некто не терял.
– Понятно, – мягко отреагировал я. Вечно раздраженный Дундер успел порядком надоесть. – Не все, конечно. Репортеры полицию ругают. Полгода, мол, люди, не просто люди, а «шишки», без вести пропадают. А те ничего не делают. И это не Штаты, а Англия …
– Какая разница?! Менты везде одинаковые. Что в Англии, что в Америке, что у нас. Бездельники. Так где твой Росфинский?! Задолбал уже, сколько можно ждать?
– Не мой он, Саша. Я его знать не знаю. Вот, – я тыкнул пальцем в картонную папку с завязками. Там лежала доверенность и пакет подтверждающих документов, – все что я знаю. Партнеры по «Транспорт-газу» прислали доверителя. Так что, скорее он твой, чем мой.
– А какого хрена они это сделали? А? Все ж нормально?
Я пожал плечами и перевел взгляд на экран. Представитель Скотланд Ярда пытался объяснить журналистам, что исчезновение «зажиточных» менеджеров никак друг с другом не связаны.
– Сейчас явится, узнаем, – буркнул я. – Одно могу сказать, документы у него в порядке. Я запрашивал Эдинбургского нотариуса.
– А что за адвокат у него? Знаешь?
– Петя Рыхлов. Нормальный мужик. Свой. Мы с ним в прокуратуре вместе работали. Говорит, клиент как клиент. Ничего особенного. Да и вообще, с такими бумагами как у этого Росфинского никакой адвокат и не нужен.
Загудел динамик интеркома. Нетерпеливо нажал кнопку ответа.
– Да, Габи, слушаю, – ответил я, приглушая звук телевизора.
– Юрий Васильевич, к вам господа Рыхлов и … Росфинский, – замурлыкал голос секретарши. От ее тембра у меня каждый раз твердело в штанах. Не у меня одного, наверно.
– Отлично. Проводи их к нам, в переговорную.
Отворилась стеклянная дверь. Из проема выглянула белокурая головка Габриелы. Некрупные черты миловидного личика удивительным образом гармонировали между собой. Голубые глазки вопросительно посмотрели на меня. Алые губки озарила белозубая улыбка.
– Можно?
– Да, Габи.
Миниатюрное тело прошло в кабинет, приводя с собой в тревожную, деловую атмосферу животную, неукротимую сексуальность.
– Господа идут. Подготовить что-нибудь дополнительно?
Безумно хотелось ответить: «Приготовь то бирюзовое белье, что я тебе подарил на прошлые выходные» Но, ясное дело, о белье я промолчал.
– Нет. Спасибо. Проведи посетителей.
Гость нетерпеливо ждал в дверном проеме.
– Прошу простить, господа! – зазвучал немного растерянный голос Пети. – Это моя вина.
Я шагнул навстречу. Дундер продолжал сидеть, и не думая маскировать свое раздражение.
– Время деньги! – пошутил я, пожимая руку Рыхлова. – Будешь должен.
– Буду, – угрюмо подтвердил коллега.
Рыхлов старался казаться бодрым. Но в его интонации и движениях чувствовалась обеспокоенность, которую легко можно было принять за неловкую суетливость.
– Разрешите представить, – Петя быстрым кивком указал на невысокого мужчину, – Виктор Иванович Росфинский.
Рыхлов избегал прямого взгляда. На него это было не похоже «Стесняется что ли? – спросил я себя. – Или боится?»
– Юрий Васильевич Хвостов, – назвал я себя, протягивая руку, – представитель совладельца «Транспорт-газ», господина Дундера.
Цепкие серые глаза Виктора Ивановича, точно липкие пальцы, ощупали мое лицо. Я буквально чувствовал эти неприятные прикосновения. Несмотря на настырность, взгляд господина оставался мягким. Улыбающееся «на автомате» лицо, выглядело вполне открытым и дружелюбным. Зачесанные назад непослушные светлые волосы, спихнули локон на правый висок. От этого посетитель казался не в меру энергичным. В то время как проступающие вокруг глаз и на лбу морщины, указывали на рассудительность и неторопливость. Да и манера держаться подтверждала его степенность.
– Виктор Иванович, – повторил клиент мягким баритоном. – Рад знакомству.
Дундер продолжал сидеть. Он, как капризный ребенок, демонстрировал обиду за опоздание нового партнера. За одно показывал кто здесь хозяин. Подобное ребячество характерно для «выпускников» наших девяностых. Правила хорошего тона, в их понимании, лоховская слабость. Я привык к подобным казусам. Как адвокат нахала, принял удар на себя.
– Александр Васильевич Дундер, – я повернулся к сидевшему, – акционер группы компаний «Трансп …
– Ближе к делу, – перебил меня Саша, – и так пол дня потерял черт знает на что. Садитесь.
Пока гости рассаживались, я нажал на кнопку интеркома. Попросил Габриэлу приготовить чай-кофе. От ее проникновенного тембра снова затвердело.
– Итак, господа … , – начал я, через неуместно долгую паузу.
Рассеянный Петя не должен был выпускать руль переговоров из своих рук. По неписанному положению адвокатских «терок», медиация диалога новых партнеров прямая обязанностью Рыхлова. Но тот неприлично молчал. Не дождавшись активности коллеги, пришлось продолжить самому:
