Со временем Капа все чаще и чаще стал располагаться на подоконниках, фотографируя маленькие сценки, которые происходили у нас под окнами. На той стороне улицы в доме на втором этаже находилась мастерская по ремонту фотоаппаратов. Там работал человек, который долго просиживал над камерами. Позже мы обнаружили, что, по всем правилам игры, пока мы фотографировали его, он снимал нас.
Дж. Стейнбек
«Русский дневник»
Летом 1947 года американский писатель Джон Стейнбек вместе с фоторепортером Робертом Капой совершили поездку в СССР, которая позднее была описана ими в книге «Русский дневник» («A Russian Journal»), вышедшей в США в 1948 году1. Для Стейнбека это было уже второе путешествие в Советский Союз, однако о первом – двухдневном визите в Ленинград и Москву летом 1937 года в рамках туристической поездки по Европе – по его собственным словам, у него практически не сохранилось воспоминаний2.
О возникновении замысла этой книги и поездки в СССР, послужившей для нее основой, Стейнбек пишет в «Русском дневнике»: «Ежедневно в газетах появляются тысячи слов о России. О чем думает Сталин, что планирует русский генштаб, где дислоцированы русские войска, как идут эксперименты с атомной бомбой и управляемыми ракетами, и все это пишут люди, которые в России не были, а их источники информации далеко не безупречны. И нам вдруг пришло в голову, что в России есть много такого, о чем вообще не пишут, и именно это интересовало нас больше всего. Что там люди носят? Что у них на ужин? Бывают ли там вечеринки? Что они едят? Как русские любят, как умирают? О чем они говорят? Танцуют, поют, играют ли они? Ходят ли их дети в школу? Нам показалось, что было бы неплохо выяснить это, сфотографировать и написать обо всем этом. Русская политика не менее важна, чем наша, но ведь есть и другая обширная область их жизни, как есть она и у нас. Ведь существует же у русского народа частная жизнь, но о ней нигде не прочтешь – об этом никто не пишет и не фиксирует на фотопленке»3.
Из первой главы «Русского дневника» также следует, что мысль о написании книги, которая дала бы ответ на эти вопросы и показала бы частную жизнь русского народа, возникла совершенно случайно – из разговора с Р. Капой в баре отеля «Бедфорт» в конце марта 1947 года. Однако в действительности идея создания произведения, способного показать жизнь советских людей изнутри, появилась у Стейнбека задолго до этого времени – еще до войны. Об этом свидетельствует письмо Стейнбека от 22 февраля 1939 года ответственному редактору журнала «Интернациональная литература» Т. А. Рокотову. Отвечая на вопрос о развитии культурных связей между СССР и США и искажении буржуазной прессой информации о жизни в СССР, американский писатель заявил следующее: «Когда я начинаю думать о современном общем культурном обмене, я прихожу в недоумение. Я знаю, что в России читают некоторых американских писателей – Лондона, Синклера, Хемингуэя, Драйзера. Но что касается того, что идет из России в Америку, тут полная путаница. В США множество людей всю свою информацию о Советском Союзе черпают из яро антисоветских источников. Херстовские газеты ежедневно печатают всевозможные вымыслы, ложь с начала до конца; такие реакционные группы, как комитет Дайеса, все социальные и экономические беды в мире приписывают деятельности коммунистов. <…> Мы не знаем, как живут обыкновенные русские люди, как они радуются, какие у них существуют препятствия к их счастью. Мы знаем, например, кое-что о вредительстве, но ни один писатель не показал нам такой важной вещи, что чувствовал народ, а это очень важно. <…> Нам нужна книга, которая рассказала бы нам о том, что у вас люди любят и что они ненавидят. Мы должны знать вас как людей, а не как идеи, а это мог бы осуществить русский писатель, обладающий чувством юмора и пониманием»4.
Несмотря на прошедшие 8 лет и Вторую мировую войну, реалии, о которых говорит Стейнбек в письме Рокотову и «Русском дневнике», остались теми же: и в 1939, и в 1947 гг. американцы испытывали большой дефицит информации и надежных источников, способных объективно поведать о том, что «любят и чувствуют русские люди». И потому, не дождавшись подобной книги с советской стороны, Стейнбек взялся за восполнение этого пробела самостоятельно.
Меж тем возобновление интереса писателя к частной жизни русского народа совпало с ростом напряжения на международной арене и стремительным ухудшением отношений двух сверхдержав, бывших союзников, а теперь соперников по осуществлению политической гегемонии в мире. Поэтому в то время как Стейнбек и Капа в СССР собирали свой материал, чтобы поведать соотечественникам о том, как протекает повседневная жизнь советских граждан, механизм «подзорной трубы» холодной войны работал в обоих направлениях, и американцы, приехавшие наблюдать жизнь советских людей, сами оказались под наблюдением.
В первую очередь это было связано с тем, что в 1947 году, когда в баре отеля «Бедфорт» Стейнбек и Капа размышляли над возможностью поездки в советскую Россию, в СССР набирала обороты кампания борьбы с космополитизмом и «тлетворным влиянием Запада», а также антиамериканская пропаганда. Начало первой было положено постановлением Оргбюро ЦК ВКП (б) от 14 августа 1946 года о журналах «Звезда» и «Ленинград», в котором обличались «произведения, культивирующие несвойственный советским людям дух низкопоклонства перед современной буржуазной культурой Запада
