В одном маленьком городе, на большом острове, жила счастливая молодая супружеская чета, у которой были две прекрасные девочки-близнецы. Казалось, ничто не омрачит их счастья. Все так нежно любили друг друга – молодые муж с женой, и их дети. Но, увы, счастье никогда не бывает постоянным. Господь послал испытание молодой чете. Когда их девочкам исполнилось по 8 лет, одна из них, Мэри, заболела. Ее положили в больницу, где осмотрел сам профессор Фрест, и сказал, что у девочки двустороннее воспаление легких, и ребенок долго не проживет, так как постоянно держалась высокая температура, и девочка задыхалась.
При осмотре присутствовал молодой ассистент Ник. У него была добрая и отзывчивая душа. Его наружность соответствовала внутренним качествам.
Профессор прошелся по серой палате, в которой отдельно лежала Мэри, у кровати которой сидел задумчивый Ник.
– Ник, тебе ее жаль? – отойдя к окну, спросил профессор своего ассистента:
«Да» … – чистосердечно признался молодой человек.
– Тебе следовало бы давно привыкнуть, что вокруг царят смерть и страдание. Каждому мы помочь не в силах.
«Даже, если есть какая-то возможность, – мысленно прибавил профессор, – То не всегда можно ею воспользоваться».
– Ну, как можно привыкнуть к страданиям?.. – Мы ведь врачи, и должны облегчать страдания людей. Мы ведь призваны к этому.
Ник подошел к окну, стал рядом с профессором Фрестом.
– На дворе девятнадцатый век, неужели медицина так бессильна, неужели она стоит на месте?.. Или это мы все доктора такие – пассивные?..
– Я не знаю, что тебе сказать, дорогой Ник. Ты молод, поэтому так говоришь. Медицина не стоит на месте, она постоянно продвигается вперед. Я знаю, что за рубежом уже делают такие операции, какие у нас пока не возможны, – Мрачно проговорил профессор.
– Ну, профессор, вы же знаменитый врач. Неужели вы ничего не можете сделать, чтобы вернуть к жизни эту девочку. Была бы моя воля, я бы нашел средство, чтобы спасти этого ребенка.
Профессор помрачнел еще больше.
– Средство есть, но оно противозаконно. – Сказал он, и тихо добавил, глядя в окно:
– Рад бы и применить его, хотя и противозаконно, но боюсь за последствие.
– То есть, вы нашли средство, и знаете, как спасти эту девочку, и вы хотели бы это сделать…
– Да, – перебил профессор своего ассистента, и прибавил, – Но, боюсь, потому, что знаю: Мэри потом будет несчастлива, и кто знает, не будет ли она тогда в своем горе проклинать меня. Я думаю, что так оно и будет.
– Вы хотите сказать, что если девочка останется жива, то она будет несчастная, и, как я вас понял, она будет жалеть, что вы спасли ей жизнь. – проговорил Ник, и задумчиво спросил: – Несчастная!? Но почему? Неужели то средство может сделать ее уродом?
Профессор Фрест утвердительно кивнул головой:
– В лучшем случае она может постепенно превратиться в полурыбу.
– Я вас не понимаю, профессор!!!
Профессор Фрест угрюмо молчал. Потом прошел в свой кабинет, который находился с палатой, в которую поместили Мэри. Он открыл сейф, и достал маленькую пробирку с красной жидкостью. Ник подошел ближе.
– Что это за жидкость?
– Эта жидкость может спасти Мэри жизнь, – тяжело вздохнув, ответил профессор Фрест. – Давай, дорогой Ник, немного посидим. Я сейчас расскажу, откуда взялась у меня эта жидкость. Когда-то давным-давно на этом острове жили русалки…
– Возможно ли такое!? – изумился Ник:
– Слушай меня внимательно, – строго сказал профессор, – И, пожалуйста, постарайся не перебивать меня, слышишь?
– Да, да! Я внимательно вас слушаю.
– Когда на этот остров приплыли люди, и началось поголовное истребление русалок. Их использовали на мясо. Люди ели русалочье мясо, не считая это преступлением, так как русалки, как известно, это – полурыбы-полуженщины. «Никакого людоедство в этом нет», – убеждали сами себя истребители русалок. А между тем, стали замечать, что русачье мясо, хоть и не портилось, даже при самой несносной жаре, но оно оказалось смертельно опасным для тех, кто его готовил и ел. Здоровые люди, в подавляющим числе мужчины, вдруг стали сходить с ума и бросаться в море. Говорили, что одного такого сумасшедшего кто-то попытался удержать, чтобы тот не бросился в море, – так он на глазах у всех превратился в страшное чудовище. Он покалечил всех, кто попадался ему под руки, и, в конце концов, дойдя до моря, испустил дух.
С женщинами, которые тоже испробовали русалочье мясо, творилось тоже что-то странное. Так, например, замужние женщины любого возраста на месте скоропостижно умирали. Если женщина была злого нрава или совершила в своей жизни убийство, или аборт, который некоторые даже не считается убийством, – вкусив мясо русалки, она тоже превращалась в чудовище, потому что согласилась избавиться от своего еще не родившегося ребенка. У христиан аборт, или отравление ребенка в чреве, с древности признавался великим грехом. И я согласен с этим.
Но, не то происходило с чистыми и добрыми девушками, – они становились русалками.
На острове были две больные ногами девушки, – так как они наотрез отказывались есть русалочье мясо, им обманом дали русалочью кровь, одной капли было достаточно, чтобы девушка превратилась в русалочку.
