Читать онлайн полностью бесплатно Олег Лукойе - Рокировка. Избранное

Рокировка. Избранное

Поверь, читатель, независимо от того любишь ли ты стихи, или нет, этот сборник не оставит тебя равнодушным. Я пишу стихи, чтобы их можно было и спеть. А песни всегда пишу так, чтобы и читать их было интересно.

© Олег Лукойе, 2017


ISBN 978-5-4483-2075-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рокировка

Рокировка

Во мне давно две сущности сидят:
Печальный лирик и циничный клоун.
Они друг-друга поедом едят.
Один – вульгарен, злобен, избалован…
Второй – поэт, романтик и аскет!
Живёт почти безропотно и слёзно.
И приглашению на праздничный банкет
предпочитает пялиться на звёзды.
Их выходки калечили мой нерв,
противоречьем разрывали сердце.
И я влюблялся в ненавистных стерв,
шампанское закусывая перцем.
И вот освобождаюсь я от пут!
Пускай отныне, в этом мрачном мире,
в согласии и радости живут
Печальный клоун и Циничный лирик.
2008

Танцор

Танцор вымеряет каждое па,
двигаясь в ритме танго.
Под каблуками хрустят черепа
тех, кто не вышел рангом.
И каждый его уверенный шаг —
гарантия праведных действий.
Ему не важно, кто брал рейхстаг.
Причины не терпят следствий.
Танцующий танго доволен собой
на глянцевой глади асфальта.
Он в прошлой жизни был чёрным рабом.
Он будет золой Бухенвальда.
Он ловит свой звёздный час.
Он мстит за то, что случится не скоро.
И в следующей жизни, узнав палача,
он узнает танцора…
2013

Апостол

В тот вечер смурной я не выпить не мог.
А рак на горе, возьми да свистни…
И пОднял я душу свою как Бог.
На тысячу грамм над уровнем жизни.
Я был капитаном попавшим в шторм.
Накрытым волной. Девятым валом.
Я нёс на закуску чистейший вздор
и пол-бутерброда с копчёным салом.
Я шёл наугад. Раздвигал дома,
маршрут доверяя знакомым звёздам.
Меня не пугала сума и тюрьма.
На этой вечере я был апостол.
Я сам для себя был Исус Христос.
И сам для себя я был Иудой.
Я каждую блядь целовал взасос…
Но брезговал пить из одной посуды.
С рассветом душа вернулась в чулан.
А с нею и я… В свой тихий омут.
Не будет больше таинственных стран.
Я снова надолго впадаю в кому…
Я просто, в тот вечер, не выпить не мог.
Меня душила моя квартира.
Я поднял душу свою как Бог…
На целый литр над уровнем мира!
2011

Чёрные думы

С неба падает лунная крошка
на просмоленный черный город.
Завывают ветра истошно
и швыряют кленовый ворох.
Октябрятскими звёздами листьев
залепило квадраты окон.
Подворотни пугают свистом.
Город словно забыт Богом.
Снова чёрные думы о смерти…
Камень в душу… На плечи – горы!
Может быть это просто ветер?
Ну а может, сирена скорой…
2012

Время с горы

Время с горы камнем.
Солнцем горят грани.
Это мой врач давний.
С юности самой ранней.
Полночь пронзит сумрак,
лунным поддев рогом.
Кто-то опять умер…
Кто-то родился снова…
Время сомнёт в точку
всё, чему срок вышел.
Или порвёт в клочья
небо над самой крышей.
Камень с горы ближе.
Рокот его громче.
Осень хвостом рыжим
путает след гончим.
Врем с горы катит.
Давит собой ближних.
Этой горы хватит
на сто эонов с лишним.
2012

День сурка

Снова под вечер хоронится солнце в лесу.
Завтра оно воскреснет на день сурка.
Ты разогреешь на ужин вчерашний суп.
Вот уж, действительно, всё в наших руках.
Прожит ещё один незабывамый день.
Выпито-съедено пять килограммов еды.
Где-то в конце тоннеля нас ждет эдем.
Ну а в начале конца дожидаемся мы.
Семь миллиардов сурков и для каждого свой
неповторимый и незабываемый день.
Радость порою такая хоть, волком вой.
Но почему-то не воется… Видимо, лень.
2013

Время убиваю

Время убиваю игральными картами.
Дымом отравляю, топлю его в кружке.
Оживлять пытаюсь ноябрями-мартами…
Девочка шоссейная предлагает сушку.
Может не взрослею, или просто глупый —
в даты календарные словно по мишеням.
Месяцы… Годы… Сваливаю трупы…
В зеркале вижу итоги сражений.
Плотно упакован костями и жилами.
Кожа отражает минутные стрелы.
Отмечаю сбитые даты морщинами.
Украшаю голову серебристо-белым.
А на небе солнце мается весною,
щедро рассыпается травою зеленой.
Мне бы отстреляться и родиться снова.
Вспомнить как делал рогатку из клена.
2012

Я живой

От начала до края земли
размотался клубок дорог.
Комом в горле последний блин…
Не поверил в меня мой Бог.
Растворился в голодной зиме
сорок пятый огарок лет.
Предоплата за то, что сумел
не пропить золотой рассвет.
То что ты называешь жизнь,
для других – погребальная лесть.
Дали жизнь, так давай, держись!
За хребет, да за то, что есть.
За небесный луч ухвачусь
и скручу про запас в клубок.
Я живой… Это просто грусть.
Жаль не верит в меня мой Бог.
2012

Я мешаю чёрное с белым

Я мешаю чёрное с белым,
чтоб строфа не смердила фальшью.
Я плачу не рублём, а верой
и меняю «быстрее» на «дальше».
Я ещё не порвал ласты.
Те, что мне предстоит склеить.
Уберёг меня Бог от власти,
да и честно сказать от денег.
Но зато у меня есть вера.
И ещё у меня есть порох.
Я умею беречь нервы.
Я не буду судить вора.
Мой удел и моё дело
до сих пор даже мне неизвестны.
Я умею чернить белым,
из ледышек складывать песни.
2010

Гость

То ли сказка, то ли быль.
Было в доме тепло, светло.
То ли в золото, то ли в пыль
билась бабочка о стекло.
Восходила звезда зарёй
и ложилась на верный курс.
В синем небе парил орёл,
вольной воли почуя вкус.
То ли песня, то ли стих
бился бабочкой о стекло.
Коль позвали в гости – иди!
За хозяйским гуляй столом!
Небо куталось в облака
и смывало дождями пыль.
Величаво горел закат.
Засыхал у крыльца ковыль.
То ли сени, то ли клеть.
Билась бабочка о стекло.
А свече суждено сгореть.
Пред иконой отбить поклон.
Волчье солнце взошло в ночи.
На следующую страницу
Другие книги автора Олег Лукойе
Ваши рекомендации